Наша родословная (ЛП)

Мои эмоции снова берут надо мной верх, а в глазах появляется все больше слез. Как они до сих пор не высохли? Я никогда так много не плакала, никогда.

— Все в порядке, «Meu Tesouro». Так много всего произошло и все еще происходит прямо сейчас. Я не ожидаю, что какое-то время это будет казаться нормальным, но, пожалуйста, знай, что я здесь ради тебя, несмотря ни на что.

— Лучше бы так и было, — ворчит Раф, подходя ко мне и обнимая нас обоих. Мое сердце подскакивает к горлу, когда они оба крепко сжимают меня. Я не могу ответить на объятие, мои руки зажаты между нами, любовь льется из них, согревая мои кости.

— Больше никогда, Моя любовь, — шепчет он Рафу, который сжимает нас крепче. Отступая назад, любовь Брайса ярко сияет в его глазах. — Рафаэль, принеси нашей «Meu Tesouro» воды, пока я провожу их в комнату. Раф кивает в ответ, на его лице появляется ухмылка, когда он смотрит на моих парней, в его глазах искрятся озорные огоньки.

Я пытаюсь выразить свою благодарность, но мой мозг застрял на одной мысли. Если я назову Рафа папой, как, черт возьми, мне обращаться к Брайсу? Так много изменилось, так много нужно переварить, и все, о чем я могу думать, — это о том, как обратиться к человеку, которого я считала мертвым последние двенадцать лет. Качая головой, я следую его примеру, сосредотачиваясь на том, что происходит здесь и сейчас.

— Хотя поосторожнее с этим блондином, Би, он доставляет неприятности. Джесс, лучшая подруга Луны, предупредила меня о нем. — он подмигивает мне, прежде чем поспешить на кухню, оставляя Оскара глазеть на нас. Я не могу удержаться от смеха над подшучиванием Рафа над моими ребятами, и я надеюсь, что у Брайса однажды тоже сложатся с ними такие отношения.

— Я уже положил на него глаз, не волнуйся! — Брайс кричит ему вслед.

Возвращаясь к ним, Кай и Миа что-то тихо шепчут друг другу, на их лицах все еще читается шок, когда они смиряются с воссоединением.

— Защити мою честь, детка, — говорит Оскар, когда мы приближаемся, широко раскинув руки, заставляя меня закатить глаза.

— Болтун, ты уже назвал моего отца придурком. Твой язык сам вырыл себе яму. Я ни за что не помогу тебе выпутаться из этого. — переводя взгляд на Романа и Паркера, ища у них помощи, он замолкает, поскольку ни один из них не смотрит ему в глаза. Ясно, что они отреагировали таким образом намеренно, просто чтобы позлить его.

— Сюда, — говорит Брайс, проходя через двери на противоположной стороне гостиной, ведущие на кухню. В коридор ведет несколько дверей, но он останавливается в конце одной. — Мы приехали сюда пять дней назад, и я попросил Мию помочь с твоей комнатой. Хотя каркас кровати тот же, что был здесь всегда, я только что купил новый матрас. Может быть, мне следовало понять намек, когда ты умоляла об этом в четыре года, — говорит он с улыбкой, мои брови хмурятся в замешательстве от его слов.

Толкая дверь, он заходит внутрь, кивая нам, чтобы мы следовали за ним. Комната массивная, светло-серая, а бледно-пыльно-розовая мебель создает здесь непринужденную атмосферу. Комната обставлена белой мебелью, и мое внимание привлекает кровать. Она такая же большая, как в Бичвуд-холле, если не больше.

При его словах меня осеняет понимание, и я улыбаюсь, довольная собой.

— Очевидно, я всегда знала, чего хочу, — говорю я, пожимая плечами, и все хихикают.

— Что ж, я уверен, что достаточно скоро у меня будет возможность познакомиться со всеми, но сейчас, пожалуйста, постарайся расслабиться, привести себя в порядок и устройся поудобнее. Мне нужно будет связаться с твоей бабушкой и Домиником, чтобы мы могли посмотреть, что еще происходит.

Целуя меня в лоб, он выходит из комнаты. Миа застенчиво машет рукой, прежде чем последовать за ним. Я вздыхаю с облегчением, наслаждаясь моментом, когда я просто могу быть собой, без каких-либо ожиданий или новых знаний, которые сваливаются на меня.

— Давай, Ангел. Давай позаботимся о тебе и Кае. После мы можем поболтать между собой, а затем заняться более серьезным дерьмом, — шепчет Паркер, нежно целуя меня в висок, и я наклоняюсь навстречу его прикосновению.

Однажды мы сможем расслабиться, не заботясь о чьих-то травмах.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

(Оскар)

Выйдя из душа, я беру полотенце с вешалки для полотенец, быстро провожу им по волосам, прежде чем обернуть вокруг талии. Я прихожу себя в порядок последний, а это значит, что предстоит несколько тяжелых разговоров.

Мой разум до сих пор не может осознать то, что произошло сегодня. Хотя на самом деле со мной не произошло ничего, что изменило бы мою жизнь, Луна и Кай — моя семья, и все, что влияет на них, влияет и на меня. Когда я выхожу из ванной комнаты в спальню, мой мозг сбивает с толку то, что солнце все еще светит, а сейчас только середина дня. У меня такое чувство, будто сегодня я прожил уже тысячу жизней.

Луна лежит на боку в центре кровати, а Кай лежит на спине перед ней. Паркер устраивается поудобнее позади нее с закрытыми глазами, в то время как Роман выходит во внутренний дворик и разговаривает по телефону со своим отцом.