Наша Рыбка

Ярославна слезла с кровати и включила свет. Я поглядел на Петю – у того было удивленно-грустное и какое-то глупое лицо. Но чему он удивлялся? Неужели не понял с самого начала, что ничего не получится?

– Уже поздно. За меня будут дома волноваться, – сказала Ясна. – Я пойду.

– Постой, мы тебя проводим. – Петя поднялся вслед за ней.

– Нет-нет, не надо.

– Но… такая темень на улице!

«Ха-ха, где это видано, чтобы маньяки провожали девушек до дома?! Воронцов, ты идиот».

– Не надо. Есть кому меня встретить.

Она быстро обулась и накинула пальто.

– Пока, – сказала она.

– Пока, – как-то безразлично ответили мы хором.

Ярославна не обняла нас. Она была нам совсем чужой. Мы видели ее впервые. Она открыла дверь, самостоятельно справившись со сложным замком, и вышла, как мне показалось, слегка пошатнувшись, а мы так и остались стоять на коврике в прихожей, кажется, не успев даже заметить то мгновение, в которое она исчезла.

Я тогда подумал, что ее как будто и не было, и мне стало очень тоскливо.

Так закончилось седьмое ноября.

Глава 4

На следующий день я проснулся с ощущением чего-то несбывшегося. Во сне я плакал. Прекрасно, надо рассказать при встрече Воронцову – ему точно понравится такая дурь.

Кстати, если вернуться к пробуждению, то разбудила меня Маринка: она влетела в комнату, как обезумевшая птица, споткнулась о мой рюкзак и рухнула прямо на кровать.

– Понаставил тут капканов! Ну? Вставай. Вставай, Игорь. Катя скоро за нами зайдет.

– Какая Катя? – не понял я. – Мне в универ надо, сегодня же среда.

– Мне бы так по утрам вспоминать дни недели! – Она закатила глаза. – Не надо тебе ни в какой универ, ты сам говорил.

– Ты бредишь? – Я попытался отпихнуть ее ногой.

– Сегодня восьмое, у вас отменили встречу с каким-то там… ну как его… Игорь, ты обещал сходить с мной в магазин.

Я тут же все вспомнил. Ну да, случайно обронил при сестре, что беседу с одним профессором перенесли на другой день, так она сразу ухватилась за это, как за соломинку. У нее была навязчивая идея избавить несчастного брата от страданий по Иришке и познакомить с какой-нибудь подругой, которую она считала подходящей для меня партией. Забавно, честно.

– Катя? – уточнил я. – Катя была в прошлый раз. К тому же я не обещал с тобой идти. Я просто сказал, что возможно…

– Ты говорил, что тебе нужно купить… Что тебе нужно купить? Джинсы? Вот и пошли.

Я, как ни странно, согласился.  Мне, выросшему с двумя сестрами, приходилось много таскаться с ними и с мамой по магазинам, поэтому я до того привык к таким походам, что мог стойко их выдерживать. Вряд ли это добавляет крутости в мой образ, но хотя бы сестры меня за это любят.

– А вы что, прогуливаете лекции? – спросил я.

– Ничего страшного, один раз можно. Зато в магазинах сейчас народу мало. А кстати, твой друг… симпатичный который… не хочет с нами пойти?

– Воронцов? Нет, – ответил я и засмеялся. – Если он пойдет, это может плохо закончиться для твоей Кати.

– Что это значит? – спросила Маринка. – Что-то ты больно веселый с утра!

Я, конечно, ничего не стал ей объяснять по поводу своей шутки и пошел в душ. Петя, возможно, согласился бы с нами пойти: однажды Люда минут пять рассказывала ему что-то про свое выпускное платье (она всегда вдается в ненужные подробности), а он кивал с умным видом, будто что-то в этом понимал. А при единственной встрече с Маринкой он спросил, как называется ткань, из которой сшита ее кофта, но при этом ткнул ее пальцем прямо в грудь, так что не знаю, правда ли его интересовал материал.

Когда пришла эта Маринкина Катя, я заметил в ней только одну особенность – у нее не было разного цвета глаз. Меня это поразило. Еще меня поразило то, что я не подумал об Иришке, едва проснувшись; не взял первым делом телефон и не проверил на всякий случай, не прислала ли она какое-нибудь сообщение, как когда-то делала. Я не ощутил себя самым никчемным существом на свете, не посочувствовал сам себе из-за того, что моя постель пуста (ну, внезапное появление Маринки в ней, конечно же, не в счет), не заметил ни вещей Иришки на своем столе, ни нашего совместного фото там же.

Этот день начался не так, как дни в моем прошлом.

Я чего-то ждал от холодного восьмого числа, ждал, когда мы вышли втроем на улицу, ждал, когда пришли в огромный торговый центр. Мои спутницы таскали меня по магазинам часа три, а я даже не заметил, как пролетело это время. Мне нравились редкие люди, попадавшиеся нам на пути, – они были улыбчивыми и красивыми; мне даже нравились тряпки, которые показывала мне моя сестра; и мне больше не нужна была Иришка, чтобы радоваться.

Мы пошли в Старбакс на втором этаже. Я взял мокко и потащил кучу пакетов с обновками Маринки к крайнему столику. Она снова потратила все скопленные деньги на шмотье, и уже через месяц начнет у меня «одалживать». Скорее бы она уже обзавелась состоятельным мужиком, который сможет все это терпеть.

Просторные ряды торгового центра казались праздничными и умиротворенными, и невозможно было представить, что снаружи здание выглядело как безоконный оранжевый кубик.

– Игорь, что ты молчишь? Поговори с нами.