Наша старая добрая фантастика. Цена бессмертия (антология)

...Маркиз бросился к ее ногам.

— О, Кристина, если бы я мог вам открыться!

— Встаньте, маркиз. Я уже сделала выбор.

Она подняла свои спокойные серые глаза, и в то же мгновенье они наполнились ужасом. Маркиз резко обернулся...

«И почему в вагонах нельзя открывать окна? Ну и жарища!»

...Наличию квазиэллиптической конфигурации противоречат экспериментальные данные, полученные Зильберсом и Клопанецки [43] и подтвержденные Ли и Сидоренко [97], что служит серьезным аргументом...

«Кондиционирование, однако, оставляет желать лучшего. А солнце палит немилосердно. Ничего не попишешь, издержки летних путешествий».

...Резко обернулся. Из-за портьеры, зловеще улыбаясь, шагнул де Вилье. В его руке блеснула сталь.

— Нет! — вскричала Кристина, в отчаянье заламывая тонкие руки.

— Теперь я наконец знаю, что небезразличен вам, — воскликнул маркиз и с плащом в руках бросился навстречу де Вилье...

«Надо же, раззява, очки солнечные забыл. Может, у соседа найдутся?»

...Что служит серьезным аргументом в пользу теории частичного рассеяния в гетерогенных средах, с тем, однако, условием, что...

«Кажется, молодой человек тоже мается от солнца. А где наши попутчики с верхних полок? Лишь бы не перебрали: не выношу пьяных в купе».

...Навстречу де Вилье. Взмахнув плащом, маркиз ловко увернулся от удара и, не давая сопернику опомниться...

— Виноват, у вас темных очков не будет?

— Увы, — откликнулся ученый сосед. — Кажется, были на верхней полке. Не знаю, впрочем, удобно ли.

— А что тут такого?

Молодой человек заглянул на верхнюю полку, сказал «ага» и взял очки с дымчатыми стеклами в старомодной железной оправе. Он повертел очки в руках и надел их; очки пришлись впору.

— Немного почитаю и уступлю, — сказал юноша и раскрыл книгу на странице с загнутым уголком.

...Бьюсь об заклад, что будуарчик Кристины был тесен, захламлен и нечист. Быт тех времен достоин удивления: эти шевалье и их любезные дамы не мылись месяцами, а скверные запахи они забивали столь же скверными духами...

— Вот те раз, — изумился юноша. — Проскочил, что ли?

...Нормальный человек на шпагу с голыми руками не полезет. Лучше бы маркизу прыгать в окно и спасаться бегством...

— Послушайте, — окликнул юноша соседа, — тут ерунда какая то в книжке. Без очков так, в очках этак.

— Нонсенс, — сухо ответил старший. — Так не бывает. Позвольте очки.

«Странные какие-то. Таких давно не носят».

— А книжку? — предложил юноша.

— Спасибо, у меня есть.

— Больно загибистая.

— Ничего, я немного разбираюсь.

...Насчет гетерогенных сред надо бы поосторожнее. Эти новые подходы — сплошная филькина грамота. Клопанецки, Клопанецки... Все на него ссылаются, я тоже. Интересно, на каком языке он печатается, этот Клопанецки...

Ученый сосед протяжно свистнул, снял очки, протер глаза и задумчиво уставился в окно.

— Ну как? — спросил юноша. — Смотришь в книгу, видишь совсем другое? Они небось фокусники, эти, с верхних полок.

— Зачем уж так — фокусники. Я бы не стал торопиться с гипотезами.

Старший снова надел очки, раскрыл книгу в самом начале и прочел вслух:

...Предисловие. Ох, и тошно браться за эту монографию! Но куда денешься? Все сроки прошли, творческий отпуск брал, директор дважды спрашивал, где рукопись. Накатаю как получится, а там авось доработаю...

— Гениально! — воскликнул ученый сосед. Не знаю, кто они, наши попутчики, но в их очках мы читаем не то, что написано, а то, что подумано.