Наша Светлость

   - Открой глаза, - попросил Урфин, вытягиваясь рядом. - Ты не сможешь вечно от меня прятаться.

   И она подчинилась.

   Зеленые. Яркие. Осмысленные и очень-очень злые.

   - Пить хочешь?

   Слабый кивок и долгий выдох:

   - Т-ты...

   - Я, ребенок. Всего-навсего я. А ты кого ожидала увидеть?

   Не вода - сильно разведенное вино с сахаром и медом. Ей надо восстановить силы. И Тисса пьет маленькими глоточками. А смотрит по-прежнему сердито.

   Злится - значит, будет жить.

   И разве есть что-то более чудесное?

   - Ты... меня...

   - Украл.

   Она пытается сесть, но обнаруживает, что не одета и сама же ныряет под одеяло. Едва ли не с головой зарывается. Вспоминает. Хмурится. Касается головы и просит.

   - Отвернись.

   - Нет.

   Урфин тысячу раз проговаривал себе то, что скажет ей, и вот теперь понял, что те слова не годятся. Нужны другие, но откуда их взять?

   Обнять? Тисса не сопротивляется, вздыхает тихо, обреченно как-то.

   - Это был единственный выход. Совет не позволил бы тебя помиловать. Кормак следил за каждым моим шагом. Он бы разрешил сбежать, но потребовал бы возвращения. Я бы, естественно, отказался. А отказ - это почти мятеж. За мятежом - война.

   - И ты... убил другую женщину?

   - Во-первых, не я. Палач. Во-вторых, ребенок, мы заключили честную сделку.

   Не верит. Хмурится так, по-взрослому. Смешная.

   И придется рассказывать, хотя Урфин предпочел бы, чтобы она просто забыла обо всем. Следовало усыпить ее еще в Башне... а потом что? Сказку сочинить? Не выйдет. Рано или поздно Тисса узнала бы правду.

   - Та женщина уже была приговорена. И в отличие от тебя, была виновна. Она убивала не для того, чтобы защитить себя, а ради денег. На ней как минимум шестеро. И двое из этих шестерых - дети. Ее ждала смерть на колесе. Долгая. Болезненная. И она охотно поменяла ее на плаху.

   Пожалуй, плаху поминать не следовало.

   - Она... мучилась?

   - Нет. Клянусь.

   - А если бы ты... если бы не нашел... такой...

   Соврать? Невозможно. Увидит ложь. Промолчит, но запомнит. А доверия и так остались крохи.

   - Тэсс, я не такой как ты. Может, поэтому ты мне и нужна, чтобы не потерял край. Я бы нашел другую женщину. Заплатил. Вынудил. Обманул. Не знаю, что бы сделал, но сделал бы. А если бы не получилось, я бы убил всех, кто находится в Замке. Возможно, что и за пределами Замка. Чуму легко вызвать, но вот остановить...

   ...теперь его будут бояться, как прежде. И переубедить в том, что страх безоснователен, вряд ли получится.

   - Лучше не думать о том, что могло бы произойти, если этого не произошло.

   Она не отвернулась. И коснувшись щеки - сразу вспомнилось, что давно не брился - сказала:

   - Если так, то наверное ты меня все-таки любишь...

   А когда Урфин рассмеялся - он не хотел, само как-то получилось - обиделась. Ненадолго. И это тоже было замечательно.

   Отголоски магии давным-давно растворились в ткани мира, вернув его в прежнее спокойное бытие. И Юго успокоился. Пожалуй, он даже испытывал некое подобие удовлетворения, как после удачно проведенной акции. Это было странно, потому что неестественно: получать удовольствие не от чьей-то смерти, а от осознания, что совершенно посторонний человек остался жив.

   И выбыл из планов нанимателя...

   - Нет, - сказал наниматель, закрывая окно. Жаль, Юго нравилось пить ветер. - Нам на руку его исчезновение. Вернуться он не успеет. Оправдаться тоже.

   Зато останется жив. Наверное. И здесь Юго засомневался. Он бы ушел из опасной зоны, но с недоучки хватит вернуться ради абстрактной справедливости.

   - Все замечательно сошлось. У него есть мотив. У него есть возможность. Так будут думать. И после всего, сомневаюсь, что ему позволят дожить до суда...

   Наниматель смеется и плачет.

   Странные все-таки существа - люди. Рвут себя эмоциями, а разорвав, ищут виноватых. И мстят всем без разбора.

   - Кое-что изменилось, - голос надломленный. Слезы текут. И веко левое дергается. Выгорел человек. Бывает. Его не жаль, жаль, что договор заключен и отмене не подлежит. - Ты не должен позволить Кайя покинуть город.

   - А Белый камень?

   Юго там почти освоился. Хорошее место. Спокойное.

   - Не думаю, что он будет настолько рисковать.

   - Ты... - Юго заставил себя спрятать руки за спину, до того сильным было желание вцепиться в горло этой суке. Ну кто меняет условия на ходу?

   Юго выбрал позицию.

   Юго привык к морю и ветру.

   Юго договорился с миром.

   А теперь слышит, что дислокация меняется?

   Не понимает, что не оставила времени? И чем чревата такая спешка?! А если Юго промахнется?

   Если нечаянно не ранит, а убьет?

   - Ты же лучший, - наниматель облизал губы. - Так мне сказали. Справишься.

Глава 34. Новые дороги

   Интуиция - это способность головы чуять попой.

   Жизненная реальность.

   Пятый день пути.

   Долэг решила стать моряком. И выйти замуж за Гавина. Добраться до Ашшара и еще дальше, быть может до самых Туманных островов, за которыми - все знают - ничего нет, кроме моря.

   Но все - потом, когда Тисса совсем выздоровеет. Со стороны Тиссы крайне непорядочно заболевать как раз тогда, когда предстоит свадебное путешествие. И свадьбу устраивать без сестры!