Наша война

Когда часть дивизии уже находилась на марше, готовясь к атаке, я получил новый приказ, отменявший прежний, и пояснение к нему, из которого явствовало, что Теруэль оставлен 46-й дивизией. Но еще до этого 46-я дивизия уже была брошена своим командиром «Кампесино», который бежал без оглядки до деревушки, находившейся более чем в 50 километрах от передовой.

«Кампесино» бежал из Теруэля 21 января, когда город еще не был окружен; он трусливо покинул свои части, некоторые из них продолжали героически сражаться вплоть до вечера 22 января. Противнику удалось захватить немалое количество пленных и вооружения этой дивизии. Казалось, было бы логичным, учитывая столь жалкое и подлое поведение «Кампесино», принять в отношении него соответствующие меры. Но его даже не отстранили от командования дивизией.

11-я дивизия, не отрываясь от противника, закрепилась на позициях, занятых ею на линии от шоссе Теруэль— Сагунто до реки Турия. В начале марта она была сменена и опять переброшена в район Сегорбе. Кровавая дань, принесенная бойцами 11-й дивизии, была велика. Если захват указанных нам командованием объектов происходил почти без потерь, то последующая оборона их стоила крови и жизни сотням людей дивизии — командирам, офицерам, комиссарам.

Среди убитых был майор Федерико Антолинес, которого солдаты любовно называли «Чифло». Я знал его с первых дней августа 1936 года, когда с несколькими людьми, среди которых был Грегорио Рубио, позже командир бригады, он явился в 5-й полк и был зачислен в состав 4-й — Стальной роты, а спустя два дня отправился в Гвадарраму. Родом он был из Навас де Паредес в Паленсии и, несмотря на свою молодость — он погиб 23-х лет, — считался уже ветераном юношеского революционного движения, в котором участвовал еще до войны. Он и его товарищи прибыли в 5-й полк сразу же после освобождения из тюрьмы в Маоне, где отбывали наказание за пропаганду в защиту астурийских борцов, которую они вели в октябре 1934 года, находясь на военной службе. Военная биография Антолинеса была историей обороны Мадрида и 1-й бригады 11-й дивизии— он сражался в одном из ее батальонов и, проявляя храбрость и воинскую смекалку, заслужил чин командира. Он много раз обагрял своей кровью поля сражений. Мы потеряли капитанов Гонсало Мансанареса, Карлоса Раймундо Переса, Херонимо Меренсио, Сандалио Санчеса Ибарролу, лейтенантов — Франсиско Агилара, Мануэля Варга, Хуана Фернандеса Симона, Франсиско Родригеса Гарсиа, Антонио Муньоса, Реституто Родригеса.

В боях пали комиссары Франсиско Эрмоса Паррага, Андрес Медина, Мануэль Родригес Хил, Хуан Баутиста Морено, Мануэль Гонсалес Буэно.

Но как всегда особенно много раненых и убитых и особенно много героев было среди сержантов и солдат. Это были, например, Хуан Молина, Матео Тройа, Сабино Мурильо, Карлос Пенья, Хуан Косме Сакристан, Рикардо Родригес, Франсиско Санчес, Хосе Мартинес, Хосе Куэнка Сильва, Виктор Виланова, Мануэль Перес Бехерано, Мануэль Ортис. Они пали на поле брани, как и другие герои, которых невозможно перечислить. Хоакин Кастильо, бывший алькальд и председатель Народного фронта в Лопера (Хаен), проявил себя подлинным героем в боях за Теруэль. Среди раненых был Хуан Менор — комиссар санитарной части дивизии. Он находился на фронте с первых дней войны. Его моральная стойкость, отвага и мужество, особенно ярко проявившиеся во время тяжелых боев под Брунете, на Арагоне, за Теруэль, были поистине непревзойденными. Менор вместе с Вилья Ланда и другим медицинским персоналом был выдающимся организатором медицинской службы 11-й дивизии, героическая деятельность которой спасла столько жизней. Арестованный франкистами после окончания войны Менор был приговорен к смертной казни, замененной затем 15-летним тюремным заключением.

Ранены были комиссар Висенте Блас и лейтенант Антонио Бланко. После окончания гражданской войны оба они эмигрировали в Советский Союз. Бланко был убит в боях против гитлеровцев, сражаясь в одном из партизанских отрядов. Блас вернулся в Испанию и в 1948 году погиб, сражаясь в рядах астурийских партизан.

Первая фаза боев за Теруэль оказалась последней, в которой Сантьяго Альварес принял участие как комиссар 11-й дивизии. Приказом Приэто в начале декабря 1937 года он был направлен комиссаром в 44-ю бригаду Восточной армии. Единственной «виной» Сантьяго Альвареса, из-за чего он был понижен в звании, была его молодость. Полтора года великолепной организаторской деятельности, полной примеров героизма, любовь и уважение 11-й дивизии и всех, кто хоть раз видел Сантьяго в бою, для Приэто ничего не значили. Одним росчерком пера он хотел перечеркнуть все (как будто это было в его силах).