Наше дело правое

Позже, когда вскипела вода, старик осторожно обмыл ослабевшее тело своего неожиданного гостя и попытался накормить его. Руками тот ворочал едва-едва, Иван Архипыч кормил его сам. Ел парень жадно, но сдерживал себя, понимал, что нельзя набрасываться на пищу. Это деду понравилось. «Ведь должен выжить, — неожиданно подумал он. — Рана неопасная, в тепле да в сытости — разве ж я его не выхожу? Вот только этот его Сарычев…»

— Костя, — окликнул он раненого. — Кто тебя так?

Дед пальцем показал на рану, укрытую свежей повязкой.

— Сарычев твой, что ль?

Костя кивнул. Ему говорить — и то было трудно.

— Вообще-то их четверо было. Или даже пятеро. Одного я свалил — это точно. А потом меня зацепило. И патроны кончались…

— Чего вы не поделили-то? — вздохнул лесник.

Что случилось с этим странным парнем? Откуда он взялся тут? В окрестных деревнях да селах молодежь по большей части ушла с отступающей Красной Армией. И почему русские гоняются по лесам за русскими же? Что-то лесник, сидящий в своей глуши даже без радиоприемника, прослушал? Новая гражданская? Да нет, с чего бы? Или…

При мысли об этом Иван Архипыч вздрогнул. Слышал он краем уха о том, что в некоторых деревнях гансы призывают местных мужиков, способных держать оружие, вступать в какую-то ихнюю полицию. Нет, но не может же этот простой русский парень Костя быть фашистским прихвостнем? Или это Сарычев, которого Костя так боится, прислуживает оккупантам?

— Расскажи мне, — мягко попросил лесник. — Почему тебя хотели убить? Что с тобой стряслось?

И тут случилось небывалое — Костя рассмеялся. Получалось это у него плохо и оттого выглядело особенно страшно. Голый, закутанный в одеяла парень, которому и рукой-то шевельнуть — непосильная задача, трясся от мелкого булькающего смеха, туда-сюда ходил острый кадык, вздрагивали губы.

— Не, дед, я не сумасшедший, — опередил он уже готового спросить об этом старика. — Но если я правду расскажу, ты точно не поверишь.

* * *

Ночь пролетела быстро. Раннее зыбкое утро Иван Архипыч встретил на ногах, выскользнул на лыжах в лес, быстро и сторожко пробежался в ту сторону, откуда вчера притащил Костю. Но все было пока спокойно. Тогда он вернулся домой и принялся вспоминать вчерашний разговор.

Спасенный им парень, просмеявшись, заявил, что прибыл к нему из будущего.

— Это как? — поперхнулся от удивления старик черным горячим густым чаем.

— Да вот так. Там, у нас, вы все, все, что здесь происходит, — это история. Вы для нас уже умерли, дед, а мы для вас не родились еще. Как еще проще объяснить?

— Ну хорошо, — Иван Архипыч махнул рукой. — А к нам вы зачем шастаете?

— Вот в этом все дело… Дай сначала чаю. Потом дальше расскажу.

Напившись, Костя принялся кашлять и кашлял долго, с надрывом. Наконец смог говорить снова.

— Это развлечение такое. Военно-исторический туризм. Заплати денег — и отправляйся на любую войну, воевать за любую сторону. Хочешь — на Куликово поле, хочешь — на Бородино. А хочешь — сюда, на Великую Отечественную. Можешь — за наших, можешь — за фашистов.

Похоже, своими вопросами лесник разбередил что-то у Кости в душе, тот уже не делал долгих пауз, говорил, говорил, лихорадочно, сбиваясь, но не останавливаясь. Старик даже испугался сначала: а ну, парню снова плохо станет? Однако пересилить свой интерес, отказаться от рассказа и заставить раненого замолчать после того, как сам же его спросил, он уже не мог.

— Понимаешь, Архипыч, куча народу отдает бабло за то, чтобы почувствовать себя в шкуре простого немецкого зольдатена, пришедшего покорять дикую Россию. Перед нами все цветет, за нами, блин, все горит… Есть побольше филок — можно и в эсэсовца поиграть. Прикинь, эксклюзив-тур, в программу входят допрос партизанки и расстрел подпольщиков. Каково, а?

Он закашлялся снова, попытался рукою схватиться за грудь, болезненно поморщился.

В его последних словах дед многое не понял, но уловил только, что какие-то люди из будущего платят деньги, чтобы поучаствовать в войне на стороне захватчиков. Вот ведь гады! Как такое только в голову человеку прийти могло?

— Что-то я на те слова перешел от волнения, что мне привычны. Попробую-ка без них, — продолжил Костя Ларцев. — Тут еще, понимаешь, дед, такая штука… По какой-то хитрой физике нам в вашем времени ничто не может вреда причинить. Видишь, к чему я клоню? Вы можете в нас стрелять, ножами резать — без толку все, будет проходить насквозь, и никакого вреда.

— А как же твое плечо? — не утерпел Иван Архипыч, перебил Костю вопросом. — Сарычев твой? Он что, тоже из будущего?

— Да, Архипыч, оттуда. Видишь, — он указал подбородком на простреленное плечо, — родные-то пули, из нашего времени, нас вполне цепляют. Зато вам от них вреда не будет. Так вот, работали мы с Васькой когда-то вместе, да потом раскидало нас. По разные стороны баррикады.

— Бывает, — кивнул дед.