Наше единственное лето

Даня явно был обескуражен. Он с удивлением смотрел на меня и, вероятно, всерьез думал о том, не нанесло ли вред моему психическому состоянию произошедшее вечером?

– Согласен, ты и Потапов – это капец как смешно, – наконец сказал он. – Но где же был твой горе-парень и почему отпустил тебя одну вечером в промышленный район? Да еще в этом платье…

– Что не так с моим платьем? – я поспешно одернула ткань подола, но длиннее он от этого не стал, и мои колени по-прежнему «дерзко» торчали.

– Платье чумовое, тут претензий никаких, но одевать его, собираясь в спальный район – явно дебильное решение.

– Все вовсе не так было… – пришлось рассказать, как я в таком виде оказалась в «Заводском», утаив самое главное – почему я не села на свой автобус, а отправилась гулять, приводя свои мысли в порядок. Даня, конечно же, сразу понял, что главный элемент пазла отсутствует, но промолчал.

– Что делать со всем этим будешь? – он серьезно посмотрел мне в глаза. – Если подашь заявление в милицию, я выступлю свидетелем. Я знаю этих уродов, думаю, пару лет тюрьмы им точно прилетит.

Я молчала, пытаясь обдумать предложение Дани, и поняла лишь одно – сильнее всего я хочу, чтобы никто не узнал о произошедшем.

– Дань, могу я тебя кое о чем попросить?

– О чем?

– Давай никому не расскажем о том, что случилось?..

Он пристально посмотрел на меня, пришлось отвести взгляд, чтобы не начать краснеть.

– Как скажешь, малая.

– И прекрати называть меня «малая» …

– Вот этого не могу. Привык. И подходит тебе до жути! – Даня снова улыбался. Он смотрел на город, засунув руки в карманы куртки, и был сейчас прекрасен как никогда.

Ну вот, опять это чувство: он, что, нравится мне?!

Вдруг стало зябко, и по телу пробежала дрожь. Я обняла себя руками, пытаясь хоть немного согреться. На плечи мне легла теплая куртка, и я с благодарностью посмотрела на ее хозяина. Хозяин опять смотрел на город и делал вид, что он тут совершенно ни при чем.

Я невольно улыбнулась и закуталась в пахнувшую Даней куртку. Сразу же стало тепло.

Мы посидели так еще несколько минут, слушая тишину и негромкий голос нашего провинциального города. Впервые я вот так сидела с кем-то в полной тишине и совершенно не испытывала дискомфорта. Наоборот, не хотелось говорить и нарушать эту идиллию.

Это сделал Даня:

– Поехали, даже Потапов должен честь знать и возвращать тебя домой вовремя.

Как только мы повернули на нашу улицу, я увидела родителей и бабушку. Это могло значить только одно – они волновались, и сейчас мне предстоит серьезный разговор. Интуитивно я втянула голову в плечи и тихонько заскулила.

– Не дрейфь, малая, прорвемся! – Даня улыбнулся и, казалось, он совсем не волнуется, что сейчас попадет под раздачу…А вдруг он, чтобы защититься, расскажет всю правду?

– Да-а-а-а-ань, – я дотронулась до его руки на руле, отчего он снова вздрогнул. Подумать только, какой чувствительный! – Пожалуйста, не говори…

– Я обещал, значит, не скажу.

Машина остановилась, за моей спиной в ожидании стояли сердитые родители и взволнованная бабушка, а мы с Даней смотрели друг другу в глаза, словно скрепляли свое обещание.

– Пойдем, сбегать уже поздно, – Даня нацепил свою обаятельную улыбку и вышел из машины. Я последовала за ним. Когда я закрыла дверь, силясь поднять глаза на родителей, он стоял рядом, прикрывая меня своим плечом.

– Добрый вечер, – как ни в чем ни бывало сказал этот наглец (конечно, стольких девчонок охмурил, наверняка и ни в таких передрягах бывал), – Прошу прощения, что так поздно привез Элю, она от усталости уснула в машине, пришлось подождать немного…

– И отчего ты, дорогая, устала? – интонации в папином голосе не предвещали ничего хорошего.

– Пап, ну дай нам все объяснить без нападок… Даня тут вообще ни при чем, – папины брови взметнулись вверх, но он продолжил молча слушать. – Он просто подвез меня после репетиции.

– Насколько я помню, днем ты уехала вместе с Сашей, когда же диспозиция успела поменяться? – папа явно решил узнать обо всех событиях с точностью до минуты.

– Репетиция затянулась… – начала было я, но тут, бесцеремонно перебив мое бормотание, уверенный и энергичный голос произнес:

– Еще раз простите. Я с огромным уважением отношусь к Эле и вашим родительским чувствам. Поверьте, я не хотел заставлять вас волноваться, просто рядом с вашей дочерью невозможно не потерять счет времени.

Что?! Что он только что сказал?!

Казалось, моя волна возмущения сейчас утопит Даню, но он смело и прямо смотрел на родителей, ожидая их ответа.

– Спасибо, Даня, за откровенность, мы ценим это, – первой отошла от шока мама. – И спасибо, что привез эту девушку в целости и сохранности. Уже поздно, давайте по домам. Дорогая наша, надеюсь, ты помнишь, что завтра заканчиваешь школу?

Спасибо, мамочка! Я за всей этой суетой совсем и забыла…

Кажется, можно расходиться.

– Пока! – я быстренько махнула Дане и поспешила в дом.