Наше пересечение

– Полагаю, да, если я спрашиваю, то это меня волнует. Так если мы не знакомы напрямую, откуда вы знаете моё имя, и где я живу?

– Слишком много вопросов на одного дворнягу.

Что, блять?

– Повтори, сукин сын, – рычу я этой роже, хищно оскалившись.

Он закатывает глаза, не обращая внимания на мою готовность нападать.

– Ты плохо слышишь? Досадно. Но если ты просишь, то: ты дворняга. Кажется, я сказал не это, но какая разница, ведь суть всё равно та, так ведь?

Я кидаюсь на него, замахнувшись, но он резко блокирует мой удар. Я могу ударить его в живот, но он тут же начинает говорить, привлекая моё внимание и отвлекая меня от дальнейшего нападения.

– Остановись, пока не пожалел, – сухо предупреждает он, – чтобы тебе стало легче, я отвечу на твой вопрос. Я знаю о тебе всё, Диего. И будет ещё лучше, если ты отойдёшь от меня, чтобы не портить мою ауру своим зловонием, то я ещё и представлюсь. Меня зовут Вильям Мелтон. Теперь понимаешь, кто я?

Я отшатываюсь, впечатываясь в стену позади меня.

– Ты её отец… отец Грейс, – хриплю я, разглядывая его, проводя параллель между ними. Неудивительно, что он показался мне знакомым.

– И да, и нет, – усмехается Вильям, – не имеет значения, чей я отец. Главное – я её смерть.

– Что? – в недоумении спрашиваю я. – Не понимаю, о чём ты.

– Объясняю один раз. Слушай и запоминай: ты сейчас едешь со мной, или я выстрелю ей в лоб. Мне не жалко ни пули.

От довольно резкого заявления, тем более от отца Грейс, я в который раз пошатнулся и почти упал на пол, споткнувшись об собственную ногу. Со стороны я, должно быть, выглядел ничтожно с большими глазами размером с дырку в унитазе и открытый ртом. Я ждал, что Вильям сейчас засмеётся и скажет мне серьёзную причину его визита, но этого не произошло не через минуту, не через две. Мы так и стояли: я – в полном шоке, он – с дикой улыбкой, не предвкушающей ничего хорошего. Он напоминал мне шакала. Такой же коварный, мерзкий ублюдок, который ждёт, когда ты расслабишь булки, чтобы нанести удар.

– Урод, – сплевываю я, когда, наконец, прихожу в своей голове к общему мнению. Он не шутит.

На самом деле, я догадывался, что у Грейс с родителями всё шатко, но не думал, что всё в таком плачевном состоянии. Вильям пронзительно смотрит на меня, не шелохнувшись.

– Это всё, что ты хочешь сказать?

– Нет, это даже не сотая доля всего. У меня просто два вопроса: зачем я тебе и куда мы поедем?

– Понизь планку, несчастный. Не кажется ли тебе, что такому человеку, как я, ты не нужен от слова вообще?

– Тогда ты сам путаешься в своих желаниях. То ты хочешь, чтобы я поехал с тобой, то я тебе не нужен.

Вильям начинает краснеть от злости, а я, наконец, понимаю его слабые стороны.

– Ты не нужен мне, да. Но ты нужен Грейс, – от этих слов моё сердце падает к подошве моих домашних тапок. Но Вильям лукаво ухмыляется и добавляет: – Не в том смысле, в котором ты подумал. Грейс выходит замуж за Арчера. Он – её любовь всей жизни и прочая хрень. А ты, Диего, ей не нужен. Ты никак не вписываешься в ее историю.

– В вашу историю, если быть точнее?

Вильям перестаёт потешаться надо мной. Его лицо вмиг побледнело, потеряв все жизненные краски. Сейчас он стал похожим на горгулью.

– Я жду тебя в машине. У тебя всего пять минут на сборы.

Как только он разворачивается, чтобы скрыться в кабинке лифта, я спрашиваю ему вдогонку:

– Куда ты меня везёшь? Если в лес, то я должен разочаровать тебя. Я предпочитаю кремацию.

– Забавно, что ты хочешь быть сожженным. Не переживай, я учту твои желания. Но как-нибудь в другой раз. Сегодня мы всего на всего едем на свадьбу Грейс и Арчера.

О нет…

– Прости, мужик, но это без меня. Не хочу видеть смазливую рожу Арчера. Ничего личного, – лгу я. На самом деле у меня куда больше причин.

Он медленно поворачивается в мою сторону в шаге от лифта.

– Ты хочешь, чтобы я убил её?

– Нет. Но ты не убьешь свою дочь.

Вильям насмешливо приподнимает идеальную бровь.

– Да что ты? Смело.

Он заходит в кабинку и спускается.

Я в дерьме.

Выхода у меня не было.

Всю дорогу эта британская задница пела Paradise city, и я уже дико сомневался в том, что я попал в рай. Особенно под сомнения ставил тот факт, что на соседнем сиденье был ублюдок-сатир или подручный Сатаны. Так вот первые пять минут поездки я хотел его убить, следующие пять хотел сделать это ещё сильнее, и в конечном итоге пришёл к тому, что я всё-таки смирился со своим положением и просто начал наслаждаться этой хренью. И это было ещё сложнее, потому что он начал говорить со мной. Слава Богам, что до Нью-Йорка осталось всего несколько миль.

– Вот скажи мне, сколько тебе лет, – неожиданно заговорил Вильям.

Я хотел проигнорировать его, но осознал, что этим лишь подогрею его сучий характер.

– Двадцать три.

– Молод и глуп, – по странному протянул он, но тут же натянул на своё лицо мерзкую улыбочку, – Но не так молод, как Грейс. Нехорошо получается, да, Диего? Совращаешь малолетних. Наверное, судье это бы не понравилось.

– Что ты вообще знаешь о наших с ней отношениях?

– Гораздо больше, чем ты можешь себе представить.