Наше послевоенное (СИ)

Я общаюсь с Галей, но начинаю приглядываться и к другим девочкам, мне нравятся многие в классе. Мечтательная темноглазая Света, Сули - гречанка, Ламара - грузинка, смуглая, черноглазая и очень подвижная, русская Лида, старше нас на год, спортсменка и двоечница, Нанули - аджарка, очень уравновешенная девочка с развитым чувством справедливости, и хорошенькая зеленоглазая русская девочка Лида, дочка военного. В нее влюблен мальчик из класса, по имени Костя.

Из учителей больше всего мне запомнился наш физик, Иван Сергеевич, брат учительницы русского языка - Панны Сергеевны.

Иван Сергеевич пересаживает меня с последней парты на первую и дает решать задачки по статике, мне, Мишке Гуревичу и Вовке, сыну нашего учителя математики и классного руководителя.

Задачки не получаются, он начинает их объяснять радостно, с азартом, перепачкавшись весь мелом.

Учитель математики и наш классный руководитель - грек, Вовкин отец, объясняя, приходил в азарт, и когда тупые ученики не понимали, лупил их большой линейкой по рукам. Но учитель он был прекрасный, и любил свой предмет. Когда мы начинали учить геометрию, он спросил, чем геометрическая линия отличается от той, которую мы рисуем на доске.

Я как раз, когда читала определение геометрической линии, об этом думала и поняла, что мы рисуем условно.

Я подняла руку и сказала:

- Геометрическая линия имеет одно измерение - длину, а линия, которую мы рисуем на доске, - два: длину и толщину.

Математик после уроков расспросил меня, кто я, кто родители, и я сказала, что живу с мамой и бабушкой, и отца у меня нет (я еще поплачусь за эту фразу, когда в Кобулети приедет папа).

В дальнейшем мне были обеспечены 5 не только по математике, но и по всем остальным предметам. Мою учебу он ревниво отслеживал и не мог поверить, что я слаба в географии и не могу запомнить названия столиц государств.

Как-то учитель географии, вспыльчивый грек, доведенный моим смехом на уроках до белого каления, обозвал меня 2-х метровой дурой, и буквально выкинул из класса.

Это было настолько смешно, что я не обиделась, а хохотала за дверью класса, представляя, как это выглядит со стороны: маленький носатый человечек, толчками в спину пытается выставить из класса надоевшую ему ученицу, на голову выше его самого, а она упирается ногами и тормозит изо всех сил.

Меня назначили пионервожатой в первый класс. Мне нравилось возиться с маленькими детьми, в основном, мне приятно было общение с девочками, мальчишки меня пугали, да я и не знала, о чем с ними разговаривать. На новый год я подобрала им стишки для декламации под елками. Одна девочка, звали ее Оксана, совершенно меня очаровала своим выговором:

Читала она на "О".

- Н(О)хмурилась елка

- И стало т(Ё)мно,

- Др(О)жат (О)г(О)ньки д(О)г(О)рая.

Её напев меня просто завораживал. Она рассказала стихотворение без запинки.

В конце декабря снега не было. Дети ходили и колядовали - пели под окнами "сею-вею посеваю с новым годом поздравляю". За это их угощали пирогами и конфетами. Мне все это казалось чем-то театральным, не современным, на Южном Урале, где я жила, таких обычаев не было.

В школе на Новогодний праздник в конце декабря организовали карнавал. Я сделала костюм звездочета, покрасила марлю в черный цвет, на нее налепила звезды из фольги, а на голову надела высокий колпак, склеенный из картона.

Меня труды отметили каким-то небольшим призом.

На новый год мы ездили в Батуми в гости к дяде Резо, маминому брату по отцу, который был младше ее на 12 лет и тете Тамаре, третьей жене моего деда. Там собралась большая компания родственников тети Тамары и друзей Резо. Всю ночь ходили из одной квартиры в другую, от одного накрытого стола к другому.

В гостях у друга Резо, Амирана, зашел разговор о Салтыкове-Щедрине. Мама сказала, что очень хотела бы иметь книгу " История одного города ", которая досталась Резо от отца, но Резо никак не мог с ней расстаться. Тут же Амиран сказал, что ненавидит Салтыкова-Щедрина, и его книгу готов хоть сейчас сжечь в печке. Печка-буржуйка была как раз разожжена.

Мама воспротивилась этому, и книга досталась нам. Резо сделал на ней дарственную надпись. Таким образом, и попал к нам этот уникальный экземпляр с иллюстрациями, изданный в начале двадцатых годов.

Еще до Нового года к нам приехала погостить из Колпашево бабушка Вера.

За эти несколько лет, пока мы не виделись, храп бабушки Веры тише не стал, но я выросла, много двигалась, уставала и спала как убитая. Но мама совсем не высыпалась, ходила злая и раздраженная, стесняясь что-нибудь сказать родной тетке. В конце концов, мама договорилась с хозяином, и он выделил нам на время комнату, бабушка Вера очень обиделась, но перешла в нее спать, и все наладилось.

Я прыгала в высоту лучше всех в классе, за исключением спортсменки Лиды. Не знаю, чем обусловлены мои успехи в спорте - то ли я стала крепче, то ли здесь дети были слабее, чем на Урале.

Наш пионервожатый Жора был сыном школьной уборщицы. Веселый парень, симпатичный и отличник, он мне понравился и я втайне вздыхала по нему.