Наше шаткое равновесие

Полина трет заплаканные глазки и кивает. Уже в машине звоню маме.

— Мамуль, я Полину к вам завезу. Она опять в сад не хочет идти.

— Привози, конечно.

Отдав маме дочку, пересаживаюсь на метро, иначе точно не успею.

В ресторане меня приветливо провожают в кабинет бывшего директора. Уютненько.

— Евгения Андреевна, может, вам кофе, чай?

— Спасибо, не нужно. Дайте мне полчаса времени, а после соберите весь свободный персонал в кабинете.

— Хорошо…

Невысокая шатенка в форме официантки улыбается и выходит за дверь. Вытаскиваю из сумки телефон, смотря на пять пропущенных от Ленки, ее мне еще не хватало. Зачем я вообще с ней встречалась? Мне ее проблемы не нужны. Не хочу я быть ни личным психологом, ни подругой — никем. Пусть просто от меня отстанет. Чувствую себя гадиной за эти мысли, но от правды не убежишь. Мне действительно нет дела до чужих переживаний. Никакого.

Хочу убрать телефон, но Ленка решает сделать шестую попытку. Выдыхаю и отвечаю на звонок.

— Женя! Женька, ты чего трубку не берешь? У меня такая новость для тебя, Жень!

— Привет, Лена. Что за новость?

— Ты занята? Нужно встретиться, не телефонный разговор.

— Я работаю. Мне некогда…

— Давай я сама тогда, куда такси брать?

Диктую адрес, закатывая глаза. И почему я не могу сказать «нет»? На работе же могу.

Пока Ленка трется по такси, устраиваю показательную казнь перед работниками и назначаю собеседования на освободившиеся должности.

Симонова вбегает в ресторан как на иголках. Машет мне рукой и падает за столик. Киваю бармену и подхожу к Лене.

— Хорошее место. Женя, в общем, муж мне салон купил. Мне нужна твоя помощь, ты же все знаешь. Как, чего… поможешь? Поехали, помещение покажу. Еще нужно ремонтников нанять и сметы, сметы сделать. Поможешь?

— Я на работе!

— Ты же начальник, Жень. Время теряем. Нужно до Нового года открыться, самые деньги же.

— Лен, я не бизнес-консультант. У меня даже специфика другая. Обслуживание, конечно… но рестораны. Не салон! Слышишь?

Начинаю закипать. Меня злит ее бестактность. Ветреность и полная уверенность в том, что я ей что-то должна. Да еще и по дружбе.

Какой, к черту, дружбе?!

— Ну, Жень, мне вообще не к кому идти. Муж сказал, что с него деньги и оформление, а все остальное решай сама. А я же ничего не понимаю в этом. Что мне делать? Ты вот так возьмешь и бросишь меня?! Жень…

Показательно напускает слезы, всхлипывая и подрагивая губами.

— У меня малышка скоро будет, мне нервничать нельзя. Нельзя, понимаешь?

Начинает рыдать. Я сконфуженно оглядываюсь, прикрывая глаза.

— Ладно. Хорошо. Только не сегодня. У меня работы по горло. В четверг вечером помещение посмотрим, а в пятницу поговорим, что к чему. Хорошо?

— Спасибо. Женька, ты самая лучшая. Я тогда побегу, не буду отвлекать.

— Давай, — выжимаю из себя улыбку.

Ближе к восьми поднимаюсь в родительскую квартиру. Раздевшись и убрав пальто в шкаф, прохожу в гостиную. Поля играет на диване в куклы, а папа сидит рядом и читает газету.

— Привет, — робко махаю, присаживаясь на ручку кресла.

— Мамочка! — радостно кричит Полина.

— Явилась. Время видела? Дитю спать пора уже!

— Пап, не преувеличивай.

— Совсем с этой работой о дочери забыла. Не нужна, так у нас оставь. Пусть живет.

Опускаю взгляд. Я бы могла сейчас начать перечить, устроить скандал. Доказывать свое мнение, но толку от этого не будет. Люди не меняются. Мой отец пятьдесят пять лет такой. С рождения. Он самых честных правил, да и вообще считает, что я должна дома сидеть и дочь воспитывать. А на что мы с ней жить будем, его не заботит. Он до сих пор не простил мне мою беременность и уход из универа. Он недоволен моей работой, да и сложившийся жизнью в целом. Я должна была стать судьей, а не директором ресторана. У меня должен был быть муж при чине и звании. Я должна была быть элитой, а стала… стала кем-то другим.

Поэтому я не буду проявлять агрессию. Просто заберу Полину и уеду домой.

— Женечка, — мама выглядывает из кухни, обтирая руки о фартук, — ужинать будешь?

— Нет, поедем, мамуль. Некогда…

— Некогда ей с нами тут, слышишь, мать! Воспитали доченьку…

— Андрюша, не начинай.

— Что не начинай? Что? Она совсем совесть потеряла. До родителей дела нет. Да что до нас? До дочери родной дела нет! Ребенка в садике обижают, а она знай тащит туда!

— Обижают?

Хмурюсь, переводя взгляд на Полю. Она забилась в угол дивана, прижимая к себе куклу. Отец вновь устроил разборки при ребенке.

— Она даже не в курсе. Мать, называется.

— Полиночку травят, — вмешивается мама, — глазик косит… ты же знаешь.

— Мы это лечим. Я поговорю с воспитателем, — обрываю этот разговор, — малышка, поехали домой.

Почти со слезами на глазах пристегиваю Поли в детском автокресле и закрываю дверь. За рулем чувствую себя неуверенно и боюсь еще больше. Черт меня дернул поехать в таком состоянии, да еще и с ребенком. Всхлипываю, снижая скорость до сорока. Лучше поползем. Да и время уже позднее. Выкручиваю руль, заезжая на свое парковочное место.

Домой мы с Полей приходим почти в одиннадцать. Я снимаю с нее ботиночки, курточку, шапочку и усаживаю на пуф в прихожей.