Нашествие 2. Буря миров

– Все еще нет связи? – спросил Костя. – Почему?

Яков развел руками:

– Не знаю, Костик, они просто не отвечают.

Лабус сдвинул секцию в бортике повозки и сел на краю, свесив ноги. На тачанках впереди было по три омоновца, на первой еще сидел Илья, показывающий, куда ехать.

– Какая последняя информация поступила от них?

– Передали, что Леша с Багрянцем вылетели. Потом начались сбои, и связь совсем прервалась.

Костя оглянулся. Вета и старик то и дело привставали, крутили головами, поворачивали стволы оружия в разные стороны, а девушка оставалась неподвижна. Про себя он называл ее Аня. Была у него в старших классах подружка с таким именем, которую Костя давно не видел и почти забыл, а теперь вспомнил, потому что эта девушка немного напоминала ее.

Вскочив, Илья скрестил руки над головой – знак опасности.
Машины затормозили, Юриан потянул поводья, остановив рогачей. Илья с усатым омоновцем спрыгнули и поспешили вперед вдоль домов. Там улица пересекалась с другой – и если по ней сейчас кто-то проедет, он точно заметит колонну.
Раздалось гудение. Костя пригнулся у борта телеги с ПМ в руках, по всей колонне люди подняли оружие, из автобуса выскочили Сотник, сержант Каримов и Курортник с автоматами, заняли боевую позицию.
Илья с омоновцем, добежав до угла крайнего дома, выглянули. Гул моторов нарастал – приближались пять-шесть машин, не меньше. Илья предупреждающе поднял руку…
Шум начал стихать и вскоре смолк совсем. Он медленно опустил руку, подождал, затем вместе с омоновцем зашагал обратно. Когда они подошли к повозке, с другой стороны к ней приблизились Сотник и сержант Каримов.

– Кто ехал? – спросил Яков.

– Опять грузовой караван, – пояснил Илья. – Цементовоз, еще грузовик с камнями, и третий, с плитами.

– Охранение? – этот вопрос задал Каримов.

– Два броневика, три тачанки, и на каждом грузовике по несколько бойцов. Оружие, мне показалось, почти у всех наше, автоматы и пулеметы. Хорошо, что они свернули раньше этого перекрестка.

Сержант с Игорем переглянулись, и последний спросил:

– Есть неподалеку место, где можно поставить машины, чтобы не на виду?

Илья ненадолго задумался.

– Рядом детский парк. С другой стороны от Симферопольской есть лесопосадки. А восточнее, за Мичуриным, – небольшие заводы. По-моему, эта колонна оттуда и ехала. И еще мы можем…

– Откуда эти места знаешь? – спросил Руслан. – Ты ж деревенский, не местный.

– Да я с одними людьми когда-то… Было дело, пришлось хорошо изучить окрестности. Так вот, тут есть еще заброшенный карьер, машины лучше всего поставить в нем.

Пока они говорили, Лабус и омоновец, который ходил с Ильей на разведку, удивленно разглядывали друг друга. Боец был коренастый, плотный, с широким лицом. С темными усами. С 'винторезом' на плече. Молодой, лет на десять младше – если бы не это, Костя словно в зеркало бы глядел.

– Как звать? – спросил он.

– Леня.

– А фамилия?

– Костиков.

– Костиков! А я – Костя. Хорошо, что тебя не Гордеем зовут.

– Э… почему? – спросил снайпер.

– Потому что фамилия у меня – Гордеев. Костя Гордеев, Гордей Костиков…

– Разве есть такое имя?

– А как же, Гордей – древнее русское имя, – Лабус поразмыслил, пригладил усы и добавил с вызовом: – В техданных на 'винторез' говорится, что прицельная дальность четыреста метров, но в реальных боевых условиях – триста.

Леня дернул себя за ус, и Костю аж пробрало, до чего этот жест напоминал его собственный.

– Снайпер, да? – уточнил омоновец, принимая вызов. – У тебя не 'винторез', значит? Дай угадаю… СВД?

– Ага. Нет ничего лучше старой доброй…

– Есть лучше – 'винторез'. В нем ударник мягче и…

– Ладно, хватит меряться, у кого ствол длиннее, – сказал Сотник. – Илья, веди машины в карьер. Остальные – сбор в автобусе, надо быстро решить, что дальше.

– Ну, служи, – Костя снисходительно хлопнул молодого снайпера по плечу. – Еще поболтаем, Леня Винторезов.