Нашествие (Черная масть)

      Вернулся индеец. Он рассказал много интересного. Наш договор стал известен людям на окраинах… Не все хотели платить установленный налог, но и поселок у озера, не мог один нести эту тяжелую ношу. Завуалированная дань - разве что, без обязанности поставлять в клан людей - оставалась тяжким бременем для жителей прерий. Некоторые выразили желание с этим покончить, в основном те, у кого бандиты увели или убили близких, в недавнем прошлом. Но были и такие, кто предпочел ни во что не вмешиваться, выбрав для себя позицию выжидания. Они стремились покинуть самую обжитую часть прерий и уйти подальше, полагая, что там наши посланцы их не достанут. Говоря это, Сова скептически усмехался - покинуть долину не мог никто… Дорога, по которой прошли когда-то Салли и Бен, давно и полностью ушла полностью под воду. Болота, на удивление, не высыхали, а только расползались в стороны. Их западный край полностью перекрыл тропу меж скалами и болотом, и теперь, попасть в Город мертвых, можно только вдоль берега Синей реки, или, тайным проходом, который обнаружил Сова. Вторым краем вода из болота вливалась в Каньон смерти. Миновать его, ища выход на востоке, пока еще никто не смог. В пораженные ядовитым облаком земли не проникало ни одного существа, там любой ушедший пропадал бесследно. Пески этой своеобразной пустыни тянулись до самого горизонта, однообразно мрачные и пустые. Там ничего не росло. Те, кто, рискуя собой, пытались разведать желтые пески до самых предгорий, изначально считались самоубийцами...

      Учитывая, что болота практически непроходимы, а на севере все пути упирались в Провал - выхода из долины не существовало. Идея Стопаря, построить хороший плот и на нем пересечь реку, понимания не встретила - очень часто, без всяких видимых причин, в водах появлялись сильнейшие завихрения и водовороты, и даже громадные стволы, которые иногда проплывали мимо нас, попадая туда, превращались в щепы. А мое описание чудовищного ящера, сожравшего преследовавших нас крыс, вовсе отвратил желающих попытаться достичь противоположного берега.

      После непродолжительного отдыха Сова покинул форт. Он стремился набрать как можно больше сторонников, и, в их поисках, уходил в самые глухие и неизведанные края. Люди жили по всей долине, некоторые даже и не знали о нашествии уголовников, скрытые от них, или, труднопреодолимыми болотами - на севере, или скальными грядами и ущельями - в Предгорье. А меня волновал изредка появляющийся дымок на северо-западе. Нарождающийся вулкан мог всех нас поднять прямо на небо - еще один способ покинуть замкнутое пространство долины. Но такого желания у нас, сумевших выжить в нечеловеческих условиях, не возникало. Я хотел со временем навестить местность, где когда-то жил - за опасным холмом, так скоро выросшем на том берегу у самого края Провала, нужно следить… К сожалению, этому мешала постоянная мысль о том, что также нужно присматривать за Сычом и его людьми, не отвлекаясь на другие дела. Мы не имели возможности держать под контролем всех бандитов. Они уже неплохо ориентировались в Предгорьях и могли незаметно скрыться среди скал и ущелий. Под наблюдением постоянно держали только Пустошь. Вздумай Сыч повести своих отморозков по-прежнему, южному пути, в обход озера и вдоль кромки Черного леса, он мог бы пройти незамеченным. Учитывая такую возможность, я вынуждал охотников добывать зверя именно в том направлении, и они вряд ли пропустили бы такую массу вооруженных людей, не сообщив нам о начале нового вторжения.

      Мы оказались отрезанными от всего остального мира, и, в какой-то мере, это заставило привыкнуть к тому, что с нами случилось. Природа, или что-то, чему никто не знал названия, породила множество новых форм жизни, и обратных шагов не делала… В прериях и предгорьях становилось все больше животных и птиц, и среди последних встречались гиганты, не уступающие первым. Нами был замечен орел, чуть ли ни впятеро больше самого крупного ворона. Такой мог спокойно поднять в воздух человека или разорвать его своими страшными лапами - возникни у него подобное желание. Завидев его, охотники спешили укрыться в кустарнике - стрелять в эту птицу равносильно приговору… На наше счастье, подобных гигантов встречалось мало. Они крайне редко появлялись в прериях, предпочитая летать среди снежных вершин. За характерное прищелкивание клювом - Клаш! Клаш! - эта птица получила свое имя. Зато волки и дикие собаки стали чаше наведываться в степи - охотники встречали их небольшие стайки в прерии, уже за пределами их обычного ореола обитания. Встреча с такой стаей нередко приводила к кровавому сражению, и не всегда человек оставался победителем.