Нашествие

Лабус спрыгнул с лестницы первым, выхватив ПМ, взбежал на кучу, состоящую из кусков бетона, гнутой арматуры и части ограждения — остатков балкона. Посмотрел вдоль улицы влево, вправо.

Курортник встал позади кучи, Костя оглянулся и кивнул:

— Чисто.

Большой бетонный осколок под его ногами зашатался, когда Костя начал поворачиваться. Из-под осколка торчало что-то покатое, пластиковое, на нем была эмблема: надкусанное яблоко. Костя присел, схватился за край осколка. Пальцы почти коснулись пластика.

— За мной! — Алексей побежал вдоль стены, и Лабус спрыгнул на землю. Прислушался — и поспешил вслед за напарником, так и не заметив лежащего под бетонным осколком лэптопа.

Они нырнули во дворы возле улицы Варварки, потом спустились в подземный переход метро «Китай-город», после него прошли еще метров сто и свернули на север по Спасоглинищевскому переулку.

— Как думаешь, выяснил полковник что-то у «языка»? — негромко спросил Лабус, выглядывая над «тойотой» с обгоревшими колесами. — Чисто.

— У него мало времени было, — ответил Курортник и перебежал к здоровенному зеленому «форду».

— Ну, мало… Зато он лингвист, военный переводчик. Семь языков знает — сам говорил. Полиглот! А варханы болтают похоже, в смысле, на нас похоже, я вроде многие слова узнаю. Хотя все равно ни черта не понимаю.

— Говорю тебе: толком он пока ничего узнать не мог.

Прячась за машинами, они пересекли улицу, из-за поворота которой эхо донесло монотонный сиплый голос:

— …Не прячьтесь, выходите к нам! Конец страху и голоду! Силы Городского Правопорядка…

— Вот же тоскливо они как… — пробормотал Лабус и вдруг усмехнулся. — А друг у Якова — ну, смешной старикан! Вчера, когда ты дежурил, рассказывал мне, как в Ливии еще в семидесятые консультировал тамошних армейских, когда они с Египтом сцепились. Там такие случаи были…

— Ладно, не отвлекайся. Чисто, пошли.

Впереди между домами была небольшая школа, во внутреннем дворике ее стоял спец-автобус, а рядом, наполовину в проломе стены, — отремонтированный броневик.

После атаки варханов было решено покинуть схрон в подземном гараже — зачистив территорию, чужаки устроили лагерь прямо за поворотом, в Самотечном переулке, и возле шестнадцатиэтажки стало опасно. Другие известные эфэсбэшникам «объекта укрытия» находились в дальних районах Москвы. Сутки ушли на то, чтобы найти новое пристанище и потихоньку перевести машины туда. Из помещений в гараже забрали все, что можно, Костя при помощи Багрянца, инструментов и отборных матов сумел даже размонтировать генератор, который теперь стоял в столовой школы, снабжая электричеством холодильники и электроплиту.

Когда спецы, удостоверившись, что поблизости никого нет и за ними не наблюдают, через калитку вошли во внутренний двор, из разбитого окна второго этажа высунулся Павел Багрянов с автоматом наготове. Он кивнул, и Лабус негромко спросил:

— Что здесь?

— Тихо, — откликнулся Багрянец.

— Кто на втором посту?

— Сурок.

Курортник вскинул голову:

— Вы о чем все думаете? Мальчишку часовым поставить!

— Да он теперь поспокойнее стал, — возразил Павел. — И такой вроде как… ответственный. Все ж устали, все уже дежурили подолгу, а он отсыпался. Сейчас тихо, пусть покараулит.

Алексей лишь головой покачал в ответ.

— «Языка» в спортивном зале допрашивают, — добавил Багрянец и отодвинулся от окна.

В это время на другой стороне школы Хорек, сжимая в каждой руке по банке «кока-колы», шурша упаковками печенья и шоколадок в карманах штанов, выбрался на большой бетонный козырек над центральным входом в здание. «Колу» и остальное он нашел еще вчера в холодильной установке позади школьной столовой, и с тех пор потихоньку таскал оттуда.