Наши домашние дела

Чтò касается до воскресныхъ школъ, то о нихъ можно было бы уже и не распространяться, какъ о дѣлѣ вполнѣ опредѣлившемся, если бы не встрѣчались такiя невеселыя замѣтки, какая есть въ 61 No "Одесскаго Вѣстника". Довольно привести изъ него нѣсколько лаконическихъ фразъ: "Воскресныя школы въ Одессѣ приходятъ въ упадокъ… Воскресная школа при одесской 2-й гимназiи открыта въ концѣ прошлаго года. Сначала было много преподавателей, потомъ число ихъ уменьшилось, и наконецъ осталось всего только три — на 70 мальчиковъ"… Далѣе: "Я получилъ свѣденiе, что воскресныя школы, бывшiя при уѣздномъ училищѣ, нѣкоторыхъ приходскихъ училищахъ и проч., въ послѣднее время одна за другою закрыты. Почему? Первая причина — недостатокъ средствъ, а вторая, и самая главная, та, что со времени полученiя программы для воскресныхъ школъ, многiе преподаватели оставили это дѣло, и дальнѣйшее посѣщенiе школы мальчиками, уже знакомыми съ начальною грамотою, стало безполезнымъ. И такъ осталась одна только воскресная школа при 2-й гимназiи" (это съ тремя-то преподавателями!). — Выноска: "Намъ говорили, что и эта школа будетъ закрыта съ слѣдующаго воскресенья".

Замѣтка, какъ видите, весьма скорбная, и наводимое ею унынiе можетъ сколько-нибудь умѣряться развѣ только тѣмъ, что видишь, какъ въ одномъ мѣстѣ падаютъ, а въ другихъ въ то же время возникаютъ, и возникаютъ не въ такихъ бойкихъ и многлюдныхъ мѣстахъ какъ Одесса, а въ болѣе скромныхъ и бѣдныхъ, какъ Вытегра, Балашовъ и т. п. Даже Березовъ, отдаленнѣйшiй, имѣющiй только одну тысячу жителей, — Березовъ охотно скоро снарядилъ себѣ женское училище… Относительно женскихъ училищъ случилось намъ услышать стороной одно такое комическое, но тѣмъ не менѣе докучное обстоятельство, которое и предусмотрѣть не вдругъ догадаешься. Видите ли, въ Кашинѣ (тверской губ.) существуетъ женское училище, въ которомъ учатся нѣсколько дочерей богатыхъ купцовъ и много дочерей самыхъ бѣдныхъ обывателей города. Вотъ эти бѣдные обыватели, или собственно обывательницы, матери учащихся дѣвочекъ, и жалуются своимъ знакомкамъ въ такихъ или подобныхъ выраженiяхъ:

— Чтó, матушка! отдала я дочку въ училище, да ужь и сама не рада; право, хоть назадъ бери.

— Это отчего?

— Да взбѣленилась совсѣмъ дочка. Посылаю ее водицы принесть — куда тебѣ! Чтó ты, говоритъ, маменька! кàкъ пойду я за водой? увидитъ вотъ такая-то, чтó рядомъ со мной сидитъ, — засмѣетъ! А ты, говоритъ, маменька, шляпку мнѣ купи; вотъ та-то и эта въ шляпкахъ ходятъ въ училище, а я линючiй платчишко накину на голову, да такъ и иду — срамъ! Ну, чтó съ ней будешь дѣлать? Право, не знаю какъ и быть!

О вы, скорбящiя родительницы! сказали бы мы имъ: — велика скорбь ваша, но не берите дочекъ изъ училища, а лучше излейте вашу скорбь предъ начальницей училища, и если она сколько-нибудь понимаетъ свое назначенiе, то непремѣнно заставитъ вашихъ дѣвочекъ понять и тщету шляпки и ложность стыда относительно хожденiя за водою. Отъ нея зависитъ устроить такъ, чтобы весь кругъ у ней учащихся проникся совсѣмъ другимъ духомъ, духомъ не равенства одежды, а равенства нравственнаго, не зависящаго ни отъ шляпокъ и платковъ, ни отъ рода домашняго труда. Этотъ-то вожделѣнный духъ и составляетъ существенное отличiе новыхъ училищъ, въ которыхъ дѣти учатся, не отторгаясь и не отчуждаясь отъ своихъ семей. Это безъ сомнѣнiя понимаетъ училищное начальство, — поймите же это и вы, и дѣйствуйте сообща, не унывая и не приходя въ отчаянiе отъ ребяческихъ желанiй вашей дѣвочки.