Наши дождливые дни

— Я вижу, — произнес Сергей, заводя мотор. — Где ты живешь?

— Я? Я живу. Живу. Все живу. А зачем тебе? — девушка резко повернула голову в его сторону. Неожиданно у нее закружилась голова, и тошнота подступила к горлу.

— Ты в порядке? — спросил Сергей, увидев, как Мила зажала рот рукой. Когда ей стало легче, она откинулась на сиденье и сказала: «У дома бар есть. Поехали!» — и радостно хлопнула в ладоши, словно ей в голову пришла замечательная идея.

— С тебя сегодня хватит, — твердо произнес парень. Она что-то буркнула невнятное себе под нос и закрыла глаза.

* * *

Сергей припарковал машину возле своего дома и вытащил ключ из замка зажигания. Девушка спала на сиденье, уткнувшись головой в стекло. Волосы закрывали ее лицо, и Сергей поправил их рукой. Девушка пошевелилась и открыла глаза.

— Приехали, — произнес Андрей, убирая руку.

Мила посмотрела в окно, рассматривая улицу, затем повернулась к Сергею и прошептала таким тоном, словно делилась величайшим секретом:

— Ты знаешь, это не мой дом.

Девушка наклонилась к нему ближе и, почти касаясь его уха губами, сообщила:

— Тут бара рядом нет. Я знаю.

Сергей отодвинулся от девушки и, облокотившись на руль, расхохотался. Через несколько минут, почувствовав боль в челюсти, он медленно поднял голову. Мила удивленно смотрела на него, явно не понимая причину его веселья. Придав своему лицу серьезное выражение, парень вышел из автомобиля и, обогнув его, распахнул дверцу пассажирского сиденья.

— Пошли, переночуешь у меня, — Сергей помог Миле подняться.

Он захлопнул за девушкой дверцу и нажал на брелке кнопку блокировки. Подергав ручку и убедившись, что машина заперта, он повел девушку к ступенькам, подстраиваясь под ее неровную походку. На верхней ступеньке Мила оступилась и вцепилась в его руку. Развернувшись на носочках к Сергею лицом, она подняла палец вверх. Девушка стояла на ступеньке выше и теперь их лица были на одном уровне.

— Та звезда, — Мила указала пальцем в небо, — она хорошая. Она светит каждую ночь, когда мне одиноко. Ты тоже хороший.

— Хорошо, давай расскажешь мне внутри, тут холод… — Сергей хотел подняться, но девушка остановила его, прижав палец к его губам.

— Тссс… ты, правда, хороший… очень… как и она. Я не могу ее убить, — неожиданно из глаз девушки покатились слезы.

Сергей завел рыдающую девушку в квартиру и снял с нее свою куртку. Она продолжала рыдать, не замечая ничего вокруг. Парень провел ее в комнату и, усадив на диван, решил пойти на кухню, чтобы налить ей воды. Он повернулся к ней спиной, когда почувствовал, как она схватила его за руку. Неловко поднявшись, девушка поднялась на носочках и, притянув Сергея за ворот рубашки, быстро поцеловала его. Затем вновь опустилась на диван и, прошептав: «Тебя мне тоже придется отпустить», закрыла лицо руками. Ее хрупкие плечи в коричневой вязаной кофте содрогались от рыданий.

Парень попытался успокоить ее, но она полностью поддалась эмоциям, твердя себе под нос, что не сможет себя простить. Не выдержав, Сергей подхватил ее на руки и понес в комнату. Он пересек спальню и открыл дверь ванной. Посадив в нее Милу, он включил холодную воду. Ледяной поток окатил девушку, смывая с ее лица потеки туши и слез.

Через несколько минут ее зубы застучали от холода. Сергей выключил воду и опустился на колени возле ванной. Мила подняла голову. Мокрые волосы прилипли ко лбу, но она не обратила на них внимание.

— Что случилось? — спросил Сергей.

— Они сказали… сказали, что ее больше нет, — сквозь слезы произнесла она.

— Кого нет? Кто сказал?

— Они сказали, ее мозг умер. Назвали эти чертовы процедуры… которые провели. Все эти странные слова. Они думают, что если произнесут их, то я смогу признать, что моя сестра стала чертовым овощем? — внезапно разозлилась девушка. — Она не могла умереть. Это ошибка. Их ошибка.

— Ты была в больнице, — тихо произнес Сергей.

— Живой труп. Медсестра так назвала ее. Как она посмела! — Мила попыталась подняться, но Сергей усадил ее обратно и, крепко прижав к себе, обнял за плечи.

— Она не могла так уйти. Она не хотела так. Я не могу отпустить ее вот так, чтобы она стала лишь датой в календаре. Понимаешь?

— Я понимаю…понимаю, — он погладил ее по голове, как обычно гладят маленьких детей. Он продолжал ее гладить, пока она, обессиленная, не уснула в его руках. Сергей перенес ее в спальню и стянул с нее мокрые джинсы и кофточку. Уложив ее в кровать, он укутал Милу одеялом.

* * *