Наши границы

Когда ты остаёшься один, то мысли в твоей голове начинают оправдывать это положение. Ты либо принимаешь свою сторону и винишь всех, кроме себя, конечно же, в том, что ты остался совсем один. Или же ты начинаешь задумываться над тем, что это не твоя проблема. Уверяю, каждый из нас поначалу думает, что место рядом с нами, когда тот самый паршивец оставил этот стул рядом пустеть, займёт кто-то другой. Но признайтесь сами себе, пусть головой мы и понимаем это, но сердцем вы все ещё с тем самым человеком.

Когда Алан и Диего ушли, оставив меня одну и перед выбором, я поняла, что не смогу прожить без них, без каждого из них. Но если первый – мой лучший друг, то второй – любимый человек. И, к сожалению, мне пришлось сделать один из решающих выборов для исхода моей жизни. И я выбрала.

Поднимаясь по лестнице, в голове пытаюсь представить себе, куда мог уйти Диего. Он пусть и тёмная лошадка, но, в конце концов, он тоже такой же человек со своими же тараканами. И как бы я не бесилась из-за его скрытности, которая доводит меня до нервного срыва, – я все же терплю. Я люблю его, поэтому жду, когда он найдёт в себе силы и расскажет мне всё, что у него на душе.

Как только я оказываюсь на нашей лестничной площадке, я замечаю, что дверь в квартиру широко распахнута, приглашая к себе всех, кто будет проходить мимо. Вздох облегчения вырывается их моей груди, и я влетаю в квартиру, шныряя по ней глазами, чтобы найти Диего. Как только я прохожу в гостиную, передо мной открывается потрясающий вид на настоящий бардак, который обычно не свойственен моему перфекционисту. Один шаг и я оказываюсь рядом со столиком, на котором разбросаны вырезки из газет. Прищурившись, я решаю для начала понять, что в них, а затем продолжить поиски. Моё сердце бешено стучит, потому что я понимаю, что эти фотографии, газеты, обрывки – это его прошлое. И я узнаю всё не от него, а от этих бумажек. Какое-то из моих «я» напоминает мне, почему меня бросил Арчер. Я вела себя, как жена, пытающаяся заподозрить своего мужа в измене, из-за чего прибегала к вторжению в личную жизнь. И то, что сейчас лежит на столе, – это личная жизнь Диего. Но жизнь меня ничему не учит, поэтому смахнув волосы назад, я сажусь на диван и смотрю на столик, нервно сглатывая. Я не знаю с чего начать. Глаза бегают по всему хламу и находят её. Тянусь к фотографии и дрожащими руками подношу к себе. На ней изображена девушка лет семнадцати. Её волосы собраны в тугой пучок на голове, но несколько прядей всё-таки выбрались из причёски. Она стоит где-то в лесу, улыбаясь фотографу влюблённой улыбкой не только губами, но и своими серыми глазами. Мои глаза начинают непонятно гореть, тогда я отбрасываю фотографию в сторону и хватаю вырезку из газеты. Я не понимаю ровным счетом ничего, потому что абсолютно все написано на испанском. В очередной раз, убеждаясь в том, что я – ничтожество, которое не доверяет Диего, я беру телефон и навожу на текст для переводчика. С косым переводом я всё-таки улавливаю ужасную суть.

«Два дня назад весь Фолл-Ривер потрясла новость об ужасной аварии, в которой погибло более десяти человек. В ночь с третьего марта на четвёртое одна из скончавшихся в этой аварии – Алисия Контрерас ехала домой, в то время как в ее сторону проезжала фура, затем между ними произошло столкновение, снесшее ещё несколько машин. Насколько нам известно, Алисия не справилась с управлением из-за неисправного тормоза. Состояние в момент аварии всех погибших проверяется».

Алисия. Алисия, про которую говорила Мария? Ладно, Грейс, это просто несчастный случай, никак не относящийся к Диего. Выдохнув, я принимаюсь переводить другую газетную вырезку.

«Ещё никто не забыл об аварии, как ещё одно ужасное известие сотрясло наш маленький город. Погибшая в той страшной аварии Алисия Контрерас была пьяна, а также в ее крови нашли наркотики. Информация о том, как в её крови оказались наркотические вещества проверяются».