Наши химические сердца

Она начала орудовать тростью, распихивая траву, как путешественник, прорубающий себе путь мачете в джунглях. Я шел по тропинке, которую она протоптала, стараясь не отставать и поймать Грейс, если она оступится. Но этого не произошло, хоть хромала она больше обычного.

Мы десять минут шли вдоль канавы и говорили о газете, а потом вышли на главную дорогу, к автобусной остановке. Мы сели и стали ждать автобус в свете флуоресцентной лампы. Я уже думал, что сейчас мы загрузимся в автобус дальнего следования и уедем на другой конец страны, но Грейс остановила автобус, идущий в город. Она заплатила за меня, как обещала, и мы сели на сиденья для инвалидов. «Единственный плюс в жизни калеки», – сказала она.

Город ночью был прекрасен. Я человек гор, лесов и кристально чистых рек, но иногда при виде миллиона сияющих огней в темноте меня пробирает. Может, потому, что они похожи на космос.

Мы вышли из автобуса, и Грейс потащила меня в ближайший супермаркет.

– Надо купить что-то перекусить, – объяснила она. – Я угощаю.

– Ты слишком добра. Продолжай в том же духе, и я сяду тебе на шею.

Я взял себе M&M’s и колу. Грейс выбрала пакет чипсов с солью и уксусом (звучит странно, но этот перекус был полностью в ее стиле), энергетический напиток и буханку дешевого белого хлеба. И мы пошли пешком. И шли так долго, что я уже решил, что это и есть наша цель и мы никуда не идем, а просто гуляем. Но Грейс не разрешала мне есть, несмотря на мои протесты.

Наконец мы остановились у высокого чугунного забора с густыми зарослями живой изгороди по ту сторону, и она сказала:

– Тадам!

– Забор. М-м-м… очень красивый забор. Я восхищен работой мастера и все такое, но вижу только забор.

– Нам нужно то, что за забором.

– И что там?

– Очень рада, что ты спросил. За этим забором – один из самых охраняемых секретов в этом городе. Ты знал, что до того, как построили метро, через деловой квартал проходила железная дорога?

– Нет, но теперь знаю.

– За этим забором – последняя железнодорожная станция в городе. Ее закрыли лет пятьдесят назад.

– И зачем мы сюда пришли?

С непроницаемым лицом Грейс положила буханку под ноги, переложила трость в правую руку, как копье, и перебросила ее через забор.

– Упс. Теперь придется лезть туда, – сказала она, поставила здоровую ногу на решетку и подтянулась.

– Что ты делаешь?

– Нарушаю закон. Не видишь, что ли? Пойдем.

– А если кто-нибудь вызовет полицию?

– Скажу, что обманом тебя сюда заманила и заставила совершить преступление.

– Ага. Можно подумать, тебе поверят.

– Да ладно тебе, Генри. У тебя ямочки на щеках и волосы чистые, а я одета и выгляжу как Эйлин Уорнос[10]. – Она передохнула, вскарабкавшись на середину забора. – Тебе копы точно поверят. Ты раньше делал что-то противозаконное?

– Ну, пару раз перебегал на красный свет.

– Да ты настоящий преступник.

– И по меньшей мере трижды употреблял алкоголь.

Кряхтя и морщась от боли, Грейс перенесла вес на больную ногу и оседлала забор. Она явно делала это раньше.

– Генри!

– Я очень хочу поступить в колледж.

– Лезь сюда.

– Ты же знаешь, что мне удалось прожить почти семнадцать лет и ни разу не поддаться давлению со стороны сверстников? Родители предупреждали об этом еще в начальной школе, но я никогда с этим не сталкивался. И начал уже думать, что это миф.

– Генри Пейдж, лезь сюда.

– И, между прочим, описание очень корректное. В данный момент я отчетливо ощущаю давление со стороны сверстника.

– Генри, давай мне буханку и тащи свой зад сюда ради бога!

– Ладно.

Я кинул буханку через забор, схватился за железные прутья и подтянулся. Это было сложно, потому что я не чувствовал ног – видимо, из-за начинающегося приступа паники.

– О боже мой, о боже мой, о боже мой, – повторял я, карабкаясь наверх.

Грейс спрыгнула вниз и скрылась за живой изгородью.

– Меня арестуют. Я никогда не попаду в колледж. Я малолетний нарушитель. Предки меня убьют.

Вскарабкавшись наверх, я понял, что спуститься будет довольно сложно, поэтому просто сел на изгородь, а потом скатился вниз. Это было не очень приятно. Я больно ударился о землю, потерял равновесие и в конце концов оказался на четвереньках. Грейс бездушно рассмеялась. Точнее, хрипло закаркала, как ворона.

– Смех злодейки из диснеевского мультика, – заметил я, вставая и отряхиваясь от грязи.

Грейс загоготала еще громче.

– Предупреждаю, дитя. Выведешь меня из себя – лишишься головы! Ясно? – процитировала Грейс Червонную королеву[11]. – Мои поздравления, Генри. Теперь ты нарушитель границ частной собственности.

Я оглянулся. Не считая деревьев с облетевшими от холода листьями (а может, они просто давно высохли), за забором оказалось лишь голое поле.

– И где твоя секретная железнодорожная станция?

Грейс указала направление тростью и зашагала впереди.

– Там, внизу.

И она не врала. Секунд через десять из темноты показалось невысокое здание вокзала, освещаемое натриевыми фонарями.

– Похоже на склеп, – заметил я.

– Это и есть склеп, если рассуждать философски. Все старые здания становятся склепами, когда их прекращают использовать по назначению. Это надгробия давно ушедшей эпохи.