Наши хрупкие надежды

– Твоя сестренка? – Парень с темными волосами, худощавый и с тоннелями в ушах подходит ко мне, и я сразу же достаю пистолет, как защитная реакция.

– Отойди от меня, – требую, но тот улыбается.

– Это твоя сестра, Патрик? – снова спрашивает он.

– Да, моя сестра, – спокойно отвечает, когда мужик рядом убирает руки с его плеч.

– Я не шучу, я выстрелю, если притронешься!

Парень явно меня не слушает. Улыбается, стоя под дулом пистолета.

– А ты напористая… и красивая, – продолжает он, наклоняя голову на бок.

Стараюсь не показывать дрожь в руках и успокоить дыхание. Другой брат бы заступился за меня. Схватил этот пистолет или ударил одного из них… ну хоть что-нибудь, но в моей жизни никогда не была такого брата. Патрик наблюдает, как за сценой в фильме.

Через секунду парень наклоняет пистолет в сторону и касается моего подбородка, и я автоматически выстреливаю. Уверена, все мы чуть наклонились из-за выстрела, а я сильно зажмурила глаза. Открыв их, я вижу, что попала в стену. Отлично, моя квартира и так не шикарная, а тут еще дырка в стене. Все уставились на меня, и придурок напротив выплевывает:

– Ну ты и дрянь!

И не успела я сообразить, как он ударяет меня в челюсть, и, если бы не стол, за который моя рука удержалась, я бы точно упала на пол. Голова кружится, в висках бьет пульсирующей болью. Поворачиваюсь к нему, и он самодовольно улыбается.

Из-за уголка губ идет кровь. Кажется, я потеряла зрение или моя голова еще отходит от удара, так как я вижу, как Адам заходит в мой дом.

– Какого черта здесь происходит? Я слышал выстрел!

– Адам… – хрипло говорю я, но он не слышит, потому что смотрит на Патрика, будто они старые знакомые.

– Не твое дело. Проваливай! – хамит ему идиот, стоявший рядом со мной, и наконец наши взгляды встречаются.

Клянусь, мои глаза так и кричат «помоги», и он это понимает. Адам спокойно подходит ко мне, но не дотрагивается.

– Что вам нужно? – спрашивает он тех двоих.

Парни вздыхают, но отвечают:

– Этот ублюдок должен нам деньги!

Адам косится на Патрика, облизывает губы и через минуту раздумий, достает из кармана кошелек.

– И сколько?

Парни смотрят друг на друга, а я замечаю ухмылку брата на лице и хочу его пристрелить. Гребаный мерзавец!

– 700 долларов.

Адам без раздумий достает деньги, и, черт возьми, я плачу от того, что такая жалкая! Я хочу его остановить. Он не вправе решать вопросы Патрика. Но почему-то мне кажется, что спасает он не его, а меня. Вручив деньги, он поворачивается ко мне и к парню напротив.

– Это ты сделал? – показывает пальцем на мою губу.

– Чувак, она заслужила!

Адам ухмыляется, кивает, будто соглашаясь со словами, и тут же бьет его по лицу. Тот удерживается на ногах, но не сразу поднимается.

– Какого хрена? – спрашивает, рукой касаясь носа, из которого течет кровь.

– Ты заслужил. А теперь проваливайте!

Минуту спустя они исчезают, а Адам, не задумываясь, хватает мою руку и ведет в свою квартиру.

МИШЕЛЬ

Холодным от воды полотенцем Адам убирает засохшую кровь с моей губы, сидя на диване.

– Обещаю, я верну все деньги, – прерываю я молчание.

Он убирает полотенце и поглядывает на меня.

– Ты мне ничего не должна, Мишель.

– Ты был не обязан этого делать. Обещаю, я верну все до копейки!

Адам касается моих рук, которые недавно перестали дрожать.

– Послушай, ты мне правда ничего не должна. И больше не поднимай эту тему.

Я автоматически киваю, когда Адам ждет от меня положительного ответа.

– А где твой сын? – неожиданно спрашиваю я для себя.

– Сын? Почему ты интересуешься?

Он убирает руки и отстраняется.

– Просто… он жив, да? – чуть медленно произношу я.

Адам смотрит в пустоту, и мне кажется, что вообще не ответит, но его глаза вскоре направляются на меня.

– Мишель, тебе не нужно интересоваться мной и моей жизнью, – чуть строго отвечает он.

Сидя в ступоре, приоткрыв рот, я не знаю, как реагировать. Я правда перегнула палку?

– Ааа… ладно, да, ты прав. Это лишнее. И мне тоже нужно идти.

Я встаю, хоть голова еще чуть кружится, и, забрав пистолет со стола, направляюсь к двери. В этот момент слышу голос Адама:

– Я не думаю, что там безопасно. Ты можешь переночевать у меня.

– Второй раз остаться у незнакомца. Это кажется слишком, не думаешь? – отвечаю со спины, но разворачиваюсь, чтобы продолжить: – И думаю, что поцелуй в щеку перед уходом утром тоже слишком для тех, кто не планирует «интересоваться чужой жизнью».

Адам хочет ответить на мои колкости, но он молчит, и я ухожу, в конце чуть тише произнеся:

– Спасибо. Хорошей ночи.

***

Пялюсь на дырку в стене и не понимаю, чем ее скрыть. У меня нет ни картин, ни часов. Громко вздохнув, я подхожу к дивану, где сидит Патрик и смотрит телевизор после того, как двое сумасшедших могли меня изнасиловать, а его убить.

Достаю из задней части шорт оружие и разглядываю его.

– Патрик, не хочешь, чтобы я в тебя выстрелила?

Я очень хочу и не буду вовсе горевать. Прямо в голову было бы самое то. Брат смотрит на меня, а потом на оружие, и вскоре мямлит: