Наши клинки остры!

Домерик переглянулся с друзьями. Кажется, все они думали об одном и том же – лорд Болтон слишком осторожничает. А он как будто услышал их мысли.

– Бери людей, Уолтон и веди их по центру. Вон туда, видишь? – отец показал рукой в место, где ранее смыкались центр и левый фланг. Сейчас там образовалось относительно свободное пространство, заваленное конскими и человеческими трупами, отползающими или стенающими ранеными. Кажется, там командовал лорд Киван, который затеял непонятный маневр, начав разворачивать центр к воде, подставляя фланг. – Один удар и сразу назад. Один удар. Понял?

– Вполне, – невозмутимо ответил Уолтон.

– Отец, позволь мне возглавить эту вылазку. Позволь! – Домерик не сдержался. Так много людей погибало, что он просто не мог сидеть спокойно в седле и ничего не делать. Умом он понимал, что ведет себя как мальчишка, но сердце толкало и звало на подвиги.

Отец развернулся. По его лицу скользнуло мимолетное недовольство. Возможно, он считал, что предстоящее дело слишком опасно и не хотел рисковать сыном. А может, ничего такого и не думал. Просто сейчас на него смотрели десятки людей – братья Рисвеллы, младший Карстарк, Лайтфут, один из Фреев, многие рыцари и всадники. И все они ждали, что скажет лорд Болтон. Он с холодным равнодушием посылает людей на смерть и никого не бережет. Как он поступит со своим сыном? Что ответит?

– Хорошо, – с неохотой согласился хозяин Дредфорта. – Веди людей. Даю тебе две сотни. Один удар и сразу же отступление. – Да, отец! Спасибо, я не подведу. Но почему не к реке?

– Тебе скажу – мне не нравится, что такой человек, как Тайвин Ланнистер так сильно ослабил один из своих флангов, – лорд Болтон подавил раздражение. – Это не ошибка, такое не происходит случайно. Сдается мне, нам приготовили западню. Теперь ты понял?

– Теперь – да.

– Тогда вперед! Уорвик, проследи за ним и не дай увлечься. Один удар и сразу назад! Рисвеллы, Лайтфут, Марш – вы отправляетесь с моим сыном.

– Так и сделаем, – кивнул Железные Икры.

– Оставайся здесь, – приказал Домерик своему оруженосцу, заметив, что и он начал готовиться к бою.

– Сир, я вас не брошу! – паренек с трудом сдерживал слезы. Наверное, ему казалось, что его жестоко обидели. Он был храбрым и верным, но пока не вышел ростом, да и конь его уступал другим коням. Так и погибнуть легко.

– Ты получил приказ. Охраняй моего лорда-отца.

Домерик отъехал в сторону, к двум сотням всадников, что стояли позади холма и терпеливо дожидались своей очереди. Рядом с ним скакал Торрхен, Рисвеллы и старший Лайтфут. Молчун, Гербер и Желтый Снег держались чуть позади. На копье Малыша Тома трепетал новый герб – на черном поле лист чардрева, на котором, острием вверх, сиял красный клинок. Его юный Болтон придумал, еще находясь на Рве Кейлин. Служанки смогли вышить все, как надо. И сейчас Домерик с гордостью посматривал на собственный штандарт. Так делали многие сыновья знатных лордов. Тот же Робб Старк избрал волчью голову в качестве личного герба, а у Русе Рисвелла конь воинственно ржал, встав на задние ноги и немного напоминая оленя Баратеонов.

И только сейчас Домерик понял то, что сказал отец. Если лорд Тайвин приготовил ловушку, то это значит, что их правый фланг обречен. Слава Богам, что Торрхен не отправился с братом.

Домерику впервые довелось вести в бой так много людей. И пока они строились, он гарцевал перед ними на Соколе, пытаясь скрыть волнение и нащупать то спокойствие, которое помогло бы все сделать правильно.

Конь нервничал все сильнее. Сам Домерик разделял состояние скакуна. Впереди его ждал бой – первый серьезный бой в жизни. Все, что удалось пережить до этого: вылазки против горцев Долины, схватка на Скагосе, турниры и тренировочные поединки не шли ни в какое сравнение с предстоящим делом.

Он чувствовал, как сердце колотится в груди. Язык и губы пересохли. А во рту непонятно с чего появился вкус пепла и железа.

– Один удар, парни! Мы налетим на них, как шершни, ударим во фланг и сразу же отойдем назад! – наконец-то Домерик сумел немного успокоиться. Он говорил и сам верил в свои слова. Они звучали так просто и верно, что не могли быть ни чем иным, кроме правды. Он выхватил красный меч и привстал на стременах. – Мы заставим их умыться кровью! За Дредфорт! Наши клинки остры!

– Дредфорт! – откликнулись две сотни глоток. – Винтерфелл! Родники!

У Уорвика был не столько быстрый, сколько мощный конь. Он повел их клин, направляя его в точку, указанную Русе Болтоном. Они проскакали по большой дуге и ударили туда, где противник стоял, развернувшись боком. Справа мелькала собственная пехота, а слева люди Хорнвуда и Гловера. Они приободрились, когда увидели подмогу.

К сожалению, Ланнистеры увидели опасность и успели частично перестроиться. Да и поднявшееся солнце светило прямо в глаза.

Сокол рвался в бой. По правую руку Домерик видел в разрезе шлема Железные Икры, а по левую – Рисвеллов и Торрхена. Остальные слегка отстали.

Они ударили точно и хорошо, и отец бы им гордился. Бой, который казался таким далеким, неожиданно приблизился на расстояние вытянутой руки.