Наши крылья растут вместе (СИ)

Скатываясь по надувному трапу в бассейн с теплой водой все смеялись, как дети, которые очутились в батутном центре. Смех и радостные крики эхом разнеслись по всей площадки. Инструктор улыбнулся, прежде чем дунуть в свисток, привлекая к себе внимание и рукой указал в сторону.

Две недели пустоты в большом одиноком доме, казались Даниэлю целой вечностью. Всего лишь две недели превратились в путь через пустыню мелкими шажками. Спасали только рейсы, которые к несчастью были слишком короткими. Но радовали десять часов в гостиницах, из которых восемь часов Оливия спала, как младенец. Даже несмотря на это, ему нравилось быть рядом с ней. Просто лежать на одной кровати, тыкать пальцем в электронную книгу, но ничего не читать. Слушать ее дыхание и видеть раскинутые на подушке волосы, шпильки из которых он вынимал сам. А утром она отрывала глаза и их рассвет касался его нежным сонным взглядом:

- Я опять уснула?

Ради этого мгновения стоило засыпать с ней в одной постели. Эти две недели тоже имели свои плюсы.

- Сколько звезд ты насчитал сегодня?

Он не уставал так же как она, чтобы падать, перешагивая порог номера:

- Сотни...

- Так мало?

- Я пытался почитать книгу, но ты храпела.

Удар в ребро доказывал лишь то, что девушка отдохнула за ночь. И их смех, доказывал то, что они еще вместе. Время ничего не меняло.

- Я щучу.

Сейчас Даниэль стоял на площадке, наблюдая за веселящимися людьми из своего экипажа. Они скатывались с надувного трапа, падая в воду, хватаясь друг за друга и смеясь. Гулкий свисток инструктора заставил их замолчать, но Даниэль предпочел бы не слышать свистка, наблюдая за учениями.

- Цирк, - возмутился инструктор, - прости, капитан.

Но Даниэль кивнул, понимая. Его учеба проходила в жуткой обстановке и это нормально для пилота. Хотелось бы иметь этот цирк на лекциях Карима или на тренажере со всеми отказавшими двигателями...

- Даниэль здесь! - Крикнула Нина, рукой помахав ему, - прыгай к нам.

Но он лишь улыбнулся, посмотрев на нее и вновь его внимание отвлек инструктор:

- Мне нравится твои люди, Фернандес. Ты имеешь дружный экипаж.

Капитан не сомневался в этом, но он пришел сюда не слушать комплименты, он сбежал из пустого дома к людям, которые рады видеть его.

- Экзамены через пару дней.

- Да, я знаю, после нашего возвращения из Лондона.

Это был последний город в его списке и первый, в котором он хотел находиться больше чем десять часов. Ему хотелось, чтобы Оливия побыла подольше дома и больше всего ему хотелось погулять по улицам Лондона. Странно. Еще недавно, Даниэль ненавидел его. Но сейчас понимая, что хочет познакомиться с ним ближе.

Столица Англии встретила их ярким солнцем, которое ворвалось в кабину пилотов, заставляя их надеть черные очки.

- "Arabia airline", посадку разрешаю, ваша полоса 09 левая, - голос диспетчера заставил Марка повторить эти слова обратно на землю.

- Возьму управление на себя, - произнес Даниэль, переводя рычаг выпуска закрылок в положение «полное» и потянув рычаг выпуска шасси вниз. Они с грохотом вышли, давая о себе знать. Все кнопки тут же загорелись зеленым цветом, подтверждая это.

Мягкое касание шасси с длинной асфальтированной полосой заставило Даниэля не применять реверс и ощутить себя в Дубае, нажимая только на тормоз.

- Отлично, - удовлетворенно произнес Марк, - последний раз, когда я здесь был, Дюпре тормозил всеми видами тормозной системы, не думая, что это же Лондон.

- Единственный странный город на планете, где запрещено делать то что мне и не нравится, - улыбаясь, произнес Даниэль, выруливая на рулежную дорожку и беря в руки трубку для связи с салоном.

Оливия смотрела из окна самолета на родной аэропорт Хитроу, понимая, что волнуется от предстоящей встречи с мамой. Через час она переступит порог родного дома, вдыхая аромат свежеиспеченного пирога, обнимет мать, поднимется к себе в комнату, вытащит из сумочки мобильный телефон и позвонит Даниэлю, приглашая на ужин. Жаль, что не на ночь. Но и ужин вполне сойдет для того что бы просто побыть с ним вне работы.

Нахмурившись, она отвела взгляд от здания аэропорта. Что же она волнуется? От предстоящей встречи с матерью или с человеком, который вышел сейчас из кокпита, одевая пиджак, одновременно говоря что-то Марку? Или от того, что он еще не знает ее планы? Или от того, что он откажется от этого приглашения, узнав о них?

Их взгляды пересеклись в тот момент, когда Келси произнесла, обращаясь к капитану:

- Ты не будешь против, если мы отпустим Оливию домой?

Перспектива провести эту ночь в полном одиночестве мало радовала его. Он мог одним словом «Да» изменить это. Он против. Она должна быть в отеле. Он не хотел лишиться этой девушки, как любимой игрушки. Противореча себе, он произнес:

- Нет.

Она должна быть с матерью. Это эгоизм лишать ее радости от долгожданной встречи ради своих потребностей.