Наши крылья растут вместе

Какая же она невезучая. Ее подруга выставила ее к этому нахалу, а он очень даже рад поиздеваться над ней. Оливия кивнула, и Даниэль убрал руку с ее губ.

Пройдя к кровати, на ходу снимая пиджак, он понял, что его мозг отказывается принимать все, что тут произошло в течении пяти минут. Сколько же ему надо выпить, чтобы спать в одной комнате с этой девушкой? Но и пить ему нельзя— завтра важная миссия. Как же уберечь себя от нее? Или ее от себя.

— Может есть другие номера? — Это было последней надеждой.

— Я уже узнавала— нет.

Последняя надежда рухнула, разлетаясь вдребезги.

— Ты знаешь, что иметь связь с членом своего экипажа — это конец карьере?

На что он намекал, она не поняла, только положительно кивнув и наблюдая, как он расстегивает рукава рубашки. — Я могу сказать Арчеру, что твориться среди его экипажа.

Оливия выдохнула, даже не зная почему ей стало легче дышать. Но осознав его слова, она опять напряглась, теперь переживая за Мел:

— Пожалуйста, Даниэль, не надо. Пусть они порадуются друг другу.

Ее слово— его имя. Больше он не слышал ничего, что она сказала. Это будет тяжелее, чем он думал.

Развязав галстук, он стянул его, наблюдая за ней. Она все еще стояла на том самом месте, где он оставил ее, боясь пошевелиться. Зря. Он боялся ее больше. В дверь вновь постучали и их глаза встретились, сочувственно смотря друг на друга. Что теперь делать? Он вновь подошел к ней, шепча на ухо:

— Ты кого — нибудь ждешь?

— Может это Мел? — Оливия уже собралась спросить кто там, но он вновь закрыл ей рот рукой, прижимая девушку к стене. Уже второй раз за пять минут ему выпадает эта удача. Но скорее это его утешительный приз.

— Ты спятила? А если это Джек? Ты решила загубить мою карьеру?

Он был прав. Как она об этом не подумала. Он открыл медленно дверь, и Оливия услышала голос Мелани, облегченно вздохнув:

— Здравствуйте, капитан Фернандес, а Оливия…

— Забирай ее навсегда, — он открыл широко дверь и запустил девушку внутрь.

Мелани была спасением на этот момент. Оливия вышла из — за двери:

— Я уже иду, Мел.

Подруга кивнула и бросила взгляд на Даниэля. Он стоял, сложив руки на груди, наблюдая за Оливией.

— Всего хорошего, капитан, — прошептала она.

— Я надеюсь, что ты вообще не придешь.

— Может быть, не придешь ты?

Он оглядел ее с ног до головы, нахмурив брови:

— Думаю у тебя больше шансов на это.

Хам. Она бы сказала ему, но стоящая рядом Мелани слегка покашляла, давая понять, что она ждет. Оливия только натянула улыбку напоследок и выйдя закрыла за собой дверь.

Спустившись вниз в бар девушки сели за столик. Оливия и не предполагала, что выбор ночных заведений не велик. Отель находился в 50 км от города, ехать в центр в ночной клуб было глупо. Поэтому они устроились в баре отеля, за столиком возле барменской стойки и заказали махито. Напиваться не входило в их планы, хотя стоило бы хорошенько подумать насчет этого.

— Где твой Герберт?

— Ждет меня в номере. Я не могла с тобой не встретится, мы так долго не виделись.

Теперь Оливия понимала, что лучше бы «долго не виделись» длилось подольше.

— Как тебя угораздило втянуть меня в эту авантюру, — не унималась Оливия, сделав глоток махито, наслаждаясь холодной жидкостью, растекающейся колючим потоком по желудку.

— Прости, Лив, но это бывает не часто. Когда — нибудь и я пригожусь тебе.

Оливия надеялась, что этого «когда — нибудь» не будет никогда.

— Расскажи мне о себе, Лив. Где ты живешь? Куда летала? Расскажи про случай с беременной девушкой.

Рассказывать о себе Оливия любила. И случай в Коломбо она пересказала в ярких красках. Все до мелочей. Какого это держать ребенка на руках, как страшно было осознавать, что он не дышит, а мать спрашивает почему. Она только умолчала о случае в душевой кабине, как рыдала, уткнувшись в грудь Даниэля, а он утешал ее, но при этом сам испытывал страх.

— У тебя полеты веселей. Ваш экипаж очень большой. Вы все как одна семья. Наш второй пилот Шон рассказывал об экипаже Даниэля Фернандеса только хорошее.

Веселей— это громко сказано. Оливия рассказала, как Фернандес загонял ее в свой первый полет. И смеясь Мелани, посочувствовала подруге.

— Оливия, — хохоча Мел взглянула на подругу, — уверенна, он сделал это не специально.

— Не специально? — Удивилась подруга, — он сделал это намеренно. Он ничего не делает просто так. Он сказал, что у него аллергия на персики, а я до полусмерти испугалась, что убила его, уже представляя его в предсмертных конвульсиях. — Оливия сжала пальцы в кулаки, — но он солгал. А я чесала его еще минут пятнадцать. Он издевался надо мной.

Мелани смеялась, закрыв лицо руками, легкий алкоголь давал о себе знать:

— Что ты чувствуешь к нему, Лив?

— Ненавижу его, — прорычала она на этот вопрос.

— Тогда ладно, — смеясь, Мелани позвала бармена, — дайте мне ручку и листок бумаги.

Пока Оливия удивлялась такой просьбе, выпивая глоток за глотком, бармен принес заказ. Мел положила листок бумаги и закрывая рукой от взгляда подруги, начала что — то писать.

— Что ты делаешь?

— Поиграем в игру.