Наши люди (Выбранные места из бесед с великими)

Кроме истории про ковер, была еще одна красивая легенда: фильм не был снят до конца, потому что его зарубили на корню из-за политики, - ведь персонажи холодно относились к революции. По другой версии, фильм погубил сам режиссер, поскольку у него в самый неподходящий момент случился творческий кризис, - ну, вы знаете гениев, даже Пушкин и тот капризничал и иначе как в условиях болдинской осени творить не мог... И третья версия: в тот раз просто некому было провести необходимую для успешных съемок оргработу.

- О, если б рядом был умный человек, который бы меня направил, привел к маленькому компромиссу! Ведь можно было обмануть коммунистов, удавалось же это Тарковскому, Кончаловскому, Параджанову. Им повезло! Они запустились в шестидесятые годы, при Хрущеве. Сделали по паре фильмов, получили мировой успех. А когда оттепель кончилась, было поздно: с ними уже считались. Они успели - а я не успел! Эх, на три б года раньше, на четыре, - сокрушается он теперь, когда уже поезд ушел безвозвратно.

Остатки "Рабы любви", когда они случайно нашлись в 1986-м, были кем-то названы "обломками античной статуи"; красиво, как многое из того, что связано с Рустамом.

От той хамдамовской "Рабы любви" осталось полчаса (такой же длины, мы помним, было и студенческое кино). В одноименный фильм Никиты Михалкова оттуда перешли актриса Соловей, шляпа и название - да больше и ничего.

Ташкент (Откуда он взялся?)

Пока шла везучая, счастливая полоса, он был невероятно моден.

- Откуда ж он такой взялся? - спрашивали все. А из Ташкента! Мать его швея, волжская татарка. Отец служил в профсоюзе, он по рождению наполовину таджик, наполовину узбек. Но у Рустама же еще была русская няня, не то чтобы Арина Родионовна, но вполне Лидия Николаевна, москвичка, театралка, она в Азии пряталась от "органов". Эта няня была как добрая фея, которая колдовала над ребенком - и наколдовала. Без нее бы он, наверное, был таким же восточным мальчиком в тюбетейке, какие мелькают в "Anna Karamazoff", гоняют там собак по дворам. И вот из пыльных этих подозрительных дворов он попадает в золоченые ложи (няня неустанно водила его по театрам) и уж больше не может их покинуть.

Есть изящный анекдот, что во ВГИК Рустам поступил за азиатскую взятку: мешок сушеных головок мака; впрочем, мак - такой же полноправный наркотик, как и cinema.

По пятой графе - как узбек - он был задержан, по ошибке, в Ташкенте, когда Гдлян и Иванов нашумели с "узбекским делом". Два дня просидел...

Гениальность (Молчание)

Один из близких к Хамдамову людей, вполне попавший под его обаяние и влияние, но, кстати, ученый, восторженно рассуждает:

- Он гений! Это значит, что его вкус первичен. Он вырабатывает первичное вещество, дает первичный продукт, как Моцарт. Гениальность - особый вид психофизики. Талантливый человек работает, а гений не работает, он расслабляется, отдыхает. И не делает помарок. Он не осваивает форму, а создает...

А раз человек гений, так ему не положено жить ровно и безоблачно мещанской жизнью, размеренно ходить на работу, ожидать повышения по службе, уходить на пенсию и умирать в своей постели. Ему прилично быть застреленным, только не грубым киллером, но красиво, дуэлянтом. Лет этак в тридцать семь. Или пасть на кавказской войне - только не на этой, а лет сто назад. Если случайно он оказался старым графом, то обязан одуматься, все бросить и инкогнито уйти странствовать по России с посохом.

...Неудача с "Нечаянными радостями" по нему ударила с ужасной силой. Притом что он, как человек чистого искусства, очень тонкокож. А вынужденное молчание, отлучение от кино и одиночество тянулись семнадцать лет. "Мне даже хотелось покончить с собой", - честно признался он потом, то есть сейчас, в телепередаче.

Впрочем, он и сам говорил: "Я готов к несчастью. Оно облагораживает душу". То есть если б жизнь сразу удалась, душа осталась бы необлагороженной? Может быть... И тогда б он, видимо, мог гнать заказные ленты за приличные деньги, его этим соблазняли, звали в Ташкент.

Хотя - какое уж там кино на заказ! С ним невозможно сделать даже интервью, потому что он думает в своем ритме, а в чужом, в нужном вам - не может. И думать может только о том, что интересно ему; ему вообще плохо удаются компромиссы.

Тогда как же, на что он жил? Продажей своих работ - рисунков и картин. Любил ездить в Тбилиси, где его давным-давно оценили как серьезного художника. Кто-то уже тогда начал его коллекционировать. Была, само собой, и бескорыстная помощь друзей и поклонников.

Жизнь тут у него не складывалась. А там "Тайм" писал про него еще в 1981-м: "Талантливый молодой узбек по имени Рустам Хамдамов, надежда советской школы кино, предназначение которого, похоже, вернуть былую славу этому некогда великому русскому кино".

- Моя жизнь - насмешка... Уехал бы я в Америку, и все б у меня состоялось. У других же вышло!