Наши параллели

Мы отставили пустые чашки, и отправились встречать дочь герцога. Я видела, что мои вещи уже собрали и погрузили в отельную карету. И с печалью наблюдала за тем, как переносят сундуки. Я уезжаю. Этот дворец стал мне домом, где я обрела любовь и дружбу. А теперь я уезжаю из-за какой-то девицы. Но я предпочитала думать, что я это делаю ради себя, чтобы не мучатся. Заодно избавиться от работы. Разумеется, мне придётся порхать вокруг ребёнка, но тот хотя бы говорить не умеет. А как я уже не раз упоминала, что я не могла терпеть до ужаса тупые и пустые разговоры, не несущие в себе никакого, даже самого маленького, смысла. А ещё Эления скоро станет женой человека, которого я люблю. Для меня же будет лучше, если я уеду. Но я дала себе обещание, что обязательно вернусь сюда. А обещания я привыкла держать.

Как только мы собрались в переполненном тронном зале, я сразу же глазами нашла несчастного Раймонда. В его глазах больше не блестела радость, а сам он весьма раздражённо постукивал указательным пальцем по подлокотнику. Он судорожно бегал глазами по набитому людьми залу, пока не нашёл меня. Король улыбнулся, надеясь получить мою поддержку, и я вернула ему улыбку, пусть и слабую. В памяти всплывают слова, сказанные им вчера вечером после захода солнца: "Она не сравниться с тобой ни в чём, кем бы она не была". Я поёжилась, словно от терпкого холода. Я цеплялась за эти слова, как утопающие за спасательный круг. Но ведь Раймонд ни разу не видел Элению, соответственно, не мог знать её.

Настал тот час, которого ждали все присутствующие, кто-то с трепетом, кто-то с большим любопытством, а кто-то со смертельной неохотой. Но это было неизбежно. Послышались многочисленные шаги и вскоре в помещении показалась высокая фигура. На ней было тёмно-фиолетовое длинное платье, а на голове чёрная вауаль, прикрывающая лицо. Её корсет был настолько сильно затянут, что мне показалось, будто девушка сейчас лопнет, бедняжке явно было нечем дышать. Но с задачей корсет справился на все сто, тело девушки явно привлекло внимание окружающих. Она вышагивала медленно, словно у неё была какая-то цель, а подбородок держала высоко и не оглядывалась по сторонам. Я сжала в кулаке юбку своего белоснежного платья, но более-менее успокоилась, когда заметила скучающий взгляд Раймонда. Интересно, о чём он думает в данный момент? Ему почти на блюдечке с золотой каёмочкой преподнесли богатую, и я уверена, красивую невесту, а он сидит, будто на похороны пришёл. Но я определённо рада его реакции. Все разговоры стихли мгновенно.

Эления Ганс подошла практически впритык к трону и сделала книксен. Раймонд поднялся, подошёл к девушке и осторожно приподнял вауаль. Я не видела её лица, так как она стояла спиной ко мне, но на лице Раймонда не дрогнул ни один мускул. Я нервно сглотнула. Всё-таки стоило уехать рано утром. Но потом я вспомнила одну из причин, по которой захотела дождаться приезда Элении.

Я повернула голову в совершенно другом направлении — точнее ко входу — и попыталась разглядеть её спутников. Они выстроились в линейку, наблюдая за своей госпожой. И посередине стоял мужчина, которого я быстро узнала и сразу же захотела придушить. Чёртов Теодор Сент-Мори. Даже из далека я узнала его лицо и кудрявые тёмные волосы. Вот засранец. Я облегчённо выдохнула. Значит он живой. Ладно, поговорю с ним позже.

В этот момент Эления Ганс как раз развернулась лицом к людям. Угольно-чёрные волосы обрамляли плоское бледное лицо. Она улыбалась, но мне показалась похожей на утопленницу. Карие глаза не выражали никаких эмоций. Я пошатнулась. Оказывается, мы с ней полные противоположности. По крайней мере внешне. Мы были абсолютно разными: я низкая, она — высокая, мои волосы были пшеничного цвета, её — чёрными, как воронье перо, моя кожа теплого-медового оттенка, её — бледная, словно фарфоровая, мои глаза изумрудно-зелёные, её — тёмно-карие, и даже моё платье молочно-белое, а её тёмно-фиолетовое.

Люди стали расходиться, и меня с общей массой вынесло в коридор. Мимо меня проковыляла Нэнси, недовольно мотая головой, что-то бубнила себе под нос.

— Бледна как мел, — расслышала я, — в гроб краше кладут!

Нэнси удалилась, а за ней поспешили остальные девушки. Я задержалась на месте до тех пор, пока коридор не опустел полностью. Я заметила движение слева у колон и нырнула в ту сторону, пока меня не нашёл Джордж, иначе при всём желании не смогу поговорить с Тео. Его как раз я и застала. Француз улыбался и хотел было меня обнять, но я с размаху дала ему такую звонкую пощёчину, что вероятно её услышали все обитатели дворца.

— Ты чего? — опешил парень, отступая от меня на два шага.

— Я чего? Ты чего! — возмутилась я, размахивая руками. — От тебя ни слуху, ни духу целый месяц, идиот! — я ещё раз треснула ему кулаком по плечу. — Резко забыл алфавит, что не мог мне написать или пароль от телефона? Ты вообще видел сколько я тебе названивала? Я думала, что ты помер давным-давно!

— Тише ты, тише. — Тео скрутил меня, чтобы я перестала бить его. — Ради Бога, дай мне объяснить, истеричка.