Наши уже не придут 2

Во время боевых действий Аркадию было не до выяснения, кого именно они окружают и оставляют за спиной, на бессердечное поругание 1-й конной армии, но уже потом выяснилось, что среди пленных есть поляки. Пленные утверждали, что их заставили и против русских воевать они не хотели. На всякий случай, их отправили под Вологду, чтобы сидели тихо и безопасно.

— Интересно мне, что будет после развала Австро-Венгрии, — произнёс задумчивый генерал. — То, что националисты раскромсают её на малые части — это очевидно. Но что с этого получим мы?

— Пока что, непонятно, — ответил на это Аркадий. — Но товарищ Ленин резко отрицательно относится к идее политического хищничества.

— Я считаю, что если есть возможность, то надо пользоваться, — нахмурил генерал брови. — Каждый народ заслуживает освобождения из-под гнёта всех этих мясников, выполняющих какие-то свои цели в ходе этой мировой бойни. Главное — освободить, а там уже посмотрим.

Генерал Алексеев уже полноценно пропитался идеями большевизма — известно, что он в активной переписке с Лениным и Бухариным. Последний — известный борец за продолжение войны и будто бы сторонник Троцкого.

Лев Троцкий же заработал на этой войне значительные политические очки и считается теперь чуть ли не основным инициатором идеи продолжения войны на выгодных для Советской России условиях. Мало кто придаёт значение тому факту, что он просто громче всех кричал на заседаниях, а принципиальное решение, в конце концов, принимал Владимир Ильич Ленин.

В общем-то, Троцкий нехило «попиарился» на успехах Аркадия, причём оказалось, что ему не чужда благодарность. В «Правде» и «Известиях» вышел ряд статей, в которых Троцкий хвалил Немирова и его тактический гений.

Лев Давидович напомнил ему ещё кое о чём…

— Хотелось бы поговорить о наших немцах, — произнёс Аркадий.

Троцкого можно обвинять в чём угодно, кроме того, что он какой-то тупой или близорукий. Он прекрасно понял, что означает формирование добровольческих подразделений из этнических немцев и австрийцев.

Народная Армия Германии уже насчитывает четыре с половиной тысячи солдат. Аркадий запланировал две дивизии, но добровольцев не сказать, чтобы много — темп набора медленный.

И Лев Давидович, осознавая всю прелесть момента, вызвался в качестве добровольного агитатора. Сейчас он в Вологодской губернии, возглавляет агитационную группу, работающую среди военнопленных. Изначально начальником агитгруппы был другой человек, но его уже убрали и назначили Троцкого.

Как уже давно знал Аркадий, Лев Революции жаждет начать мировую революцию, причём старт её он видит именно в Германии.

Но он больше не заикается о том, что надо пробивать фронт кайзеровской армии и на плечах отступающих врываться в Берлин, с целью установления в нём социалистического правительства, а работает тоньше.

Стратегия Троцкого ясна — ему нужна личная верность солдат Народной Армии Германии, которые и будут, в скором будущем, творить революцию. И, в случае успеха, Троцкий станет отцом-основателем социалистической Германии, а что там в России — не его проблема.

А там, согласно видению большевиков-«европейцев», рухнет Франция, за ней Бенилюкс, затем Италия, Испания — они рассчитывают на эффект домино.

Немиров бы и рад поддержать такой оптимизм, но, увы, был для этого слишком реалистом. Там у власти стоят не круглые дураки. Они уже принимают меры, чтобы снизить градус социального напряжения — в Великобритании и Франции начали прорабатывать вопрос сокращения рабочих часов, думают над какими-то пособиями и вообще, «идут навстречу своему народу». Но если в Германии запахнет жареным, то меры станут гораздо радикальнее.

С Германией всё неоднозначно, шансы на успех есть, поэтому-то туда и торопится Троцкий. Умом он уже давно не в России…

— Да что там говорить-то? — удивился Алексеев. — Я говорил и говорю — осуждаю это сомнительное решение. Может, я и не политик, но даже мне понятно, что Антанта может отреагировать на такое очень остро. И может получиться, что мы закончим эту войну, но лишь для того, чтобы вступить в новую, но уже со странами-победителями. Это может обернуться для нас катастрофой. Например, открытой поддержкой мятежников Антантой.

— Они и так будут поддерживать их почти в открытую, — покачал головой Аркадий. — И уже поддерживают — оружие поступает к Корнилову через Владивосток. Война ещё идёт, а они уже шлют винтовки и пулемёты каким-то мутным личностям на окраине цивилизации…

— «Почти в открытую» и «в открытую» — это разные вещи, — парировал Николай Николаевич. — Если они решатся на отправку своих солдат Корнилову — мы не выстоим. Поэтому я считаю, что отправка «добровольцев» в Германию — это роковая ошибка.

Риск начала интервенции присутствует всегда. Только вот сейчас он значительно снижен — РККА сильна и готова к бою. И в случае интервенции отношение к войне будет совершенно другим.