Наши уже не придут 3

Первые женщины-наркомы, первые женщины-директора — это всё очень хорошо, но нынешний общественный уклад ещё не созрел для того, чтобы воспринимать это серьёзнее, чем диковинку.

И пока положение дел будет оставаться таковым, Аркадий будет всерьёз рассматривать в качестве перспективных кандидатов в будущие функционеры только мужчин. Женщины, несмотря на твёрдую позицию Ленина, создадут больше ненужных проблем.

«А вот лет через двадцать-тридцать, когда общество будет готово, будут у нас женщины-наркомы в порядке вещей…» — подумал он.

— Здравствуйте, Аркадий Петрович, — встал из-за своего стола Русаков.

— Здравствуй, Митрофан Даниилович, — кивнул ему Немиров. — Есть какие-нибудь новости по проектам?

— Никаких, — покачал тот головой. — Праздники…

— Понятно, — вздохнул Аркадий. — Надеюсь, никаких ЧП?

— К счастью, нет, — улыбнулся Русаков. — Никаких прорывов.

Немиров, поначалу, был удивлён тому, что «прорыв» сейчас — это что-то плохое. Прорывом называют нарушение какого-либо процесса, срыв работы и так далее. То есть, если на работе произошло что-то нехорошее, то это прорыв.

Изменение коннотации, по-видимому, произошло несколько позднее, и, возможно, как-то связано с индустриализацией. Аркадий пообещал себе, что будет внимательно следить за этим термином — сугубо из праздного любопытства…

— Тогда я у себя, — сказал он. — Сегодня во сколько приём?

Понедельник и среда — его приёмные дни.

— С полудня до обеда, — ответил Митрофан.

— Отлично, — кивнул Аркадий и вошёл в свой кабинет.

Свердлов, в бытность свою возглавлявший организационный отдел ВЦИК, развёл демократию, поэтому у каждого начальника есть приёмные часы, даже если он не сильно-то и связан с общественностью. Ходоки прекрасно знают, когда у кого приёмные часы, поэтому исправно посещают различных начальников, чтобы попробовать с их помощью решить свои проблемы.

Кто-то подстраивает свои выезды в приёмное время, а кто-то честно отбывает номер. А вот Аркадий, как ответственный человек, честно пытается разобраться в проблемах неуклонно прибывающих ходоков и отправляет их в компетентные инстанции.

Но у него есть целых пять с лишним часов, чтобы заняться своими прямыми обязанностями, а потом ходоки, затем обед, а после этого снова можно поработать, аж до восьми часов вечера…

«На чём я остановился вчера?» — спросил себя Немиров. — «Ах, да, отчёт Берии…»

Он погрузился в изучение отчёта, в котором Лаврентий Павлович описывал проблемы, с которыми столкнулся в степях Казахстана. Проблем, ожидаемо, было много — логистика работала плохо, поэтому он вынужден руководить ею в ручном режиме, случались сбои с поставкой рельс и даже шпал, а где-то не хватало рабочих рук, поэтому всё резко останавливалось.

Немиров относился к этому с пониманием, ведь железные дороги уже нагружены до предела — в Новосибирск едут составы со снабжением первым корпусом НОАК, а в Читу и Уссурийск идут составы с оружием и амуницией для второго корпуса НОАК.

Последний маршрут — это дополнительная головная боль для верховного командования РККА. Изначально запланировали, что освобождение Синьцзяна и Маньчжурии начнётся одновременно, но затем случился кратковременный коллапс на Транссибе, из-за которого пришлось сильно понизить темпы насыщения второго корпуса НОАК оружием, артиллерией и боеприпасами — иначе бы пришлось полностью останавливать гражданский траффик.

ВЦИК принял предварительное решение о расширении Транссибирской магистрали на дополнительные колеи, которые позволят удвоить траффик, что должно быть окончательно одобрено на очередном съезде. Резоны в этом есть — когда-нибудь придётся серьёзно расширять его, так как у большевиков имеются планы по освоению Дальнего Востока. Только вот сейчас такое совсем не ко времени…

Будь Аркадий сторонником кейнсианства, он бы, наверное, всецело одобрил происходящее, но он сторонником этого макроэкономического течения не был, хоть и признавал, что в этом что-то есть, в рамках рыночной экономики. (1)

Сейчас, когда начат десяток больших строек, когда Аркадий тратит уйму ресурсов на подготовку строительства химических производств и электростанций для производства алюминия, расширение Транссиба — это беда…

«В плановой экономике кейнсианство — это как пятое колесо, триста первый спартанец, тридцать девятый попугай…» — подумал Немиров. — «Эти принципы просто не работают в рамках плановой экономики, поэтому строительство инфраструктуры, как самоцель, чтобы рыночек сделал всё остальное сам, бессмысленно. Нет тут рыночка».

Джон Мейнард Кейнс, увы, не пережил контакта с шестью пулями из револьвера «Бульдог». А ведь графство Кембридж считалось таким безопасным…

Аркадию не нравилось устраивать такое, но ему очень важно, чтобы американцы как можно позже поняли, как им можно выбраться из своей депрессии. Что-то они придумают и без Кейнса, но если это замедлит их хотя бы на год-два — это будет, буквально, подарком для СССР.