Наши уже не придут 3

Спустя пару десятков минут они услышали, как по оставленным позициям вновь дубасит вражеская артиллерия, а ей отвечают советские батареи. Там специалисты внимательно слушают в специальные устройства и примерно узнают координаты вражеских батарей, после чего те накрывают очень плотным огнём.

Противник тоже так делает, поэтому после серии отработок артиллеристы меняют позицию. Всё давно продумано.

— Бочка здесь? — спросил Говоров.

— На месте! — ответил пулемётчик, старший сержант Курочкин. — Щас подключим, товарищ гвардии старшина!

Именно на этот бой всем ударным взводам выдали пулемёты системы Максима, чтобы обеспечить нужную плотность огня.

Но пулемётчики с Мадсенами от этого никуда не делись — теперь во взводе суммарно шесть пулемётных расчётов. Изначально было четыре, по два на отделение, но сейчас случай особый…

Чтобы чувствовать себя более комфортно, красноармейцы дополнительно окопались и накидали по местам мешки с песком, до этого сложенные на дне траншеи.

Может показаться, что помещать в траншеи ударные подразделения — это избыточно, но командование довело, чтобы все понимали, что в наступлении будут участвовать вражеские штурмовые группы, подготовленные из отборных солдат. Это элита польских войск, против которой обычные стрелковые подразделения могут и не устоять.

«Да и привычное дело — в траншеях закисать…» — подумал Говоров, обходящий позицию взвода и проверяющий, все ли заняли нормальные укрытия.

Время шло, а противник наступал — уже слышно танки, которые должны помочь штурмовым группам беспрепятственно добраться до линии траншей и навязать там ближний бой. Вот зачем ударники на передовой…

Артиллерия, как водится в Красной Армии, начала отрабатывать по полю, нанося наступающим подразделениям некоторый ущерб. Эффекта мало, прицельность ведь околонулевая, но зато бьёт по психике.

Прошло некоторое время, а затем Иван увидел приближающиеся танки. Говоров мысленно сверился с памяткой танковых силуэтов и размеров, которую старательно вызубрил — это идут Рено ФТ, а на второй линии ползут Марк I, самцы и Марк IX, которые бронетранспортёры.

Последние везут по тридцать солдат, которые, несомненно, польские штурмовики.

Командование противника всё прекрасно поняло насчёт первой линии укреплений, поэтому приказало продолжать наступление в том же порядке — они думают, что ничего не изменилось.

«Скоро узнают всё…» — подумал Говоров, наблюдающий за танками в стереотрубу.

Пушки уже начали палить в направлении траншей, но это не особо важно…

И тут, когда бронетехника противника пересекла условную линию, начала отрабатывать свой хлеб противотанковая артиллерия.

Одна батарея находилась метрах в стах от позиции взвода Говорова, поэтому он отчётливо слышал частую стрельбу и наблюдал в стереотрубу её результаты.

А результаты были. Рено ФТ, украшенный флагом Польши, был пробит прямо в лоб и сразу же заполыхал пламенем с чёрным дымом. За ним последовал и едущий на второй линии Марк I, которому снесло левую гусеницу, а затем, после его вынужденного поворота, ударило в борт корпуса.

Всего на участке не меньше десяти 37-миллиметровых пушек, которые бьют вражеские танки бронебойными снарядами.

Подробностями о противотанковых снарядах Говоров не владел, но слышал молву, будто бы там какие-то совсем новые наконечники…

«Чего-то там опять придумали…» — подумал он.

Штурмовики, естественно, залегли на местности, но теперь они не знали, что делать — танки больше никуда не поедут.

Соседи уже открыли пулемётный огонь, но Говоров ждал, пока пехота не решится подойти поближе.

Беглым взглядом осмотрев фронт, он насчитал девять подбитых танков — четыре Рено ФТ и пять Марк I. Это самые лучшие танки Антанты, которые, как говорят, помогли англичанам и французам выиграть войну…

Рено ФТ — этот вообще считается самым лучшим. Болтают, будто бы он очень проходимый, а круговая броня в 16 миллиметров считается неуязвимой даже для немецких противотанковых винтовок.

Но вот они, стоят и горят. В них били метров с пятисот, с замаскированных позиций — никто не выжил.

Выжившие танкисты, конечно, выбрались из машин, но участь их печальна — пулемётчикам приказано фокусировать на них огонь. Добивание экипажей приоритетнее, чем уничтожение вражеской пехоты.

Атака застопорилась. Наверное, офицеры противника не знают, что теперь делать, поэтому лежат посреди поля и терпят ущерб от снарядов и пуль.

В конце концов, вражеское командование приняло решение и дало залёгшим штурмовикам и выжившим танкистам приказ на отступление.

— Мужики, расслабляйтесь, — сказал Говоров с улыбкой. — Сегодня боя не будет.

*27 декабря 1919 года*

— … как я и ожидал, — продолжал Аркадий. — Противотанковой обороны никто у них не предвидел, поэтому всё и закончилось так печально и позорно.

Уже подсчитали подбитую технику — сто восемьдесят один танк по всему фронту. Тягачи уже выехали — это ведь не просто подбитая вражеская техника, а ещё и трофеи.

Несомненно, что удастся восстановить некоторые танки и потом использовать их. Где-нибудь. Как-нибудь.