Наши в космосе

Но вернемся к рассматриваемому вопросу. Предположение о нашей уникальности влечет признание нашей привилегированности. Оставаясь объективными, мы должны отбросить эту возможность. Представляется совершенно невероятным, чтобы в целом в изотропной и однородной Вселенной условия, необходимые для возникновения жизни, появились только в нашей ничем не примечательной галактике, в ничем не примечательном месте и, тем более, вблизи ничем не примечательной звезды. Абсурдно было бы предполагать существование каких-то мифических принципов запрета. Значит, остается только один выход: нужно признать, что, по каким-то причинам, сверхцивилизации из обычных цивилизаций не возникают. Каковы же эти причины?»…

На самом интересном месте раздался гонг. Все заторопились в конференц-зал.

— Джулия, кажется, заседание начинается, — сказал я зачитавшейся соседке.

Она посмотрела на меня отсутствующим взглядом и многозначительно изрекла:

— Да, заседание продолжается. Командовать парадом буду я!

В толкучке у дверей я ее потерял. Не обнаружил я ее и на месте. Вместо нее сидел огромный битюг с мохнатыми крыльями. Изредка он поднимал крыло, запускал под него голову и что-то там склевывал. Когда в очередной раз он вынул голову, я ему сказал:

— Здесь, собственно говоря, занято. Тут еще перфокарточка лежала.

— Ця? — он протянул перфокарту.

На перфокарте отличным шрифтом было напечатано: «Джулия Гумбольт. Отдел переселения.»

— Эта, — сознался я.

— Так воны ж у пэршому ряду силы, — он показал крылом в направлении президиума.

Я приподнялся и действительно увидел Джулию.

— Воны ж выступаты будуть, — добавил битюг.

Председатель ударил молоточком по гонгу.

— Друзья, прошу внимания. Не все, наверное, успели ознакомиться с текстом меморандума. Ну, это не страшно, все равно текст полностью установить не удалось. А тем, кто не успел прочесть восстановленное, придется разбираться в рабочем порядке. Ряд уполномоченных представителей уже записались для выступлений, — он поднял с зеленой скатерти листок и близоруко уставился в него.

В зале возникло замешательство. Послышались смешки и покашливания. Наконец один из саблезубых тигров привстал и, перегнувшись через плечо председателя, помог прочесть шпаргалку.

— Первым записался представитель независимых, ему и карты в руки.

С первого ряда поднялся представитель независимых и направился на сцену. Он оказался существом маленького роста и, если бы не табуретка, услужливо подставленная хвостатым полиглотом, ему не дотянуться бы до микрофонов на трибуне.

— Да, я прочел все, что можно было прочесть, — начал независимый. — И еще раз убедился в справедливости двух основополагающих принципов нашей цивилизации: не вмешивайся в чужие дела и никому не давай вмешиваться в свои. Вы знаете, лишь чудовищное стечение обстоятельств привело к контакту нашей цивилизации с содружеством.

В зале раздалось неодобрительное покашливание.

— Нет, я никоим образом не собирался обвинить сообщество, — заметив реакцию публики, оправдывался независимый. — Наш контакт с сообществом — нелепая случайность. Именно с целью предотвращения таких случайностей в будущем мы активно поддерживаем усилия комиссии по борьбе с контактами. Неужели мало нашего печального опыта? Мы сторонники крайней точки зрения: никаких контактов. Особенности нашего интеллекта не позволяют нам на требуемом уровне поддерживать усилия содружества в идейном плане. Из народа-созидателя, богатого творческими традициями, мы превратились в артель ремесленников…

— Давайте не перегибать палку. Эта палка о двух концах, — сморозил председатель.

— А, бросьте ваши штучки, — разгорячился независимый. — Да, артель. Да, ремесленников. У нас были композиторы. Теперь — одни музыканты. А что дальше? Подачки с барского плеча? Извиняюсь, объедки научно-технической революции? Оставьте в покое Землю. Ищут они нас! А нужны мы им? Теперь о меморандуме. Конечно, радоваться нечему. Но так ли он страшен? Где мы его обнаружили? В анналах академии? В справочнике для поступающих в высшие учебные заведения или в энциклопедии Брокгауза и Ефрона? Дудки…

В этот момент что-то треснуло и представитель независимых исчез. Зал ахнул. Сначала я подумал, что с ним произошла какая-то хитрая штука из тех, о которых пишут в фантастических романах. Нуль-транспортировка или еще что-то в этом роде. Но когда я увидел докладчика, выползающего из-за трибуны, стало ясно, что он просто свалился с табуретки. Немедленно к нему на помощь подскочили тигры. Один из них помог подняться пострадавшему, а другой поднял с пола то, что осталось от злосчастной табуретки. Поначалу он попытался составить распавшиеся части, но после нескольких неудачных попыток развел лапы и так и застыл, с виноватой улыбкой глядя в зал.