Наши в Скайриме. Жизнь и самые обычные приключения имперского нобиля Теллурио Валерия и его верной компаньонки Ма`Руссы

Почему-то кроме меня системно порыться в наваленных в художественном беспорядке бочках и ящиках, желающих не нашлось. Маруся с полтычка вскрыла оба-два запертых сундука и была такова, прочие же наши соратники видели в тотальном обыске мало смысла и не захотели тратить на него время. Видимо, от капусты, картофеля и лука-порея у них в Ривервуде и так закрома ломятся. То ли дело хвастаться друг перед другом трофеями и новыми удивительными деталями недавнего боя. Помня о своей способности находить больше золота, я не поленился заглянуть в каждый закоулок и обшарить все, до чего дотянулись мои загребущие руки. Результат порадовал полусотней монет, мешочком соли, несколькими кусками все той же руды, дюжиной крупных кованных гвоздей и серебряным кувшином. Откровенный хлам не брал. Сделал исключение для пары пустых флаконов и чистых листов бумаги. Ингредиенты и флаконы сдал Марусе, руда отправилась в общий котел, а золотишко, гвозди и кувшин пошли в мой личный доход.

Кстати, гвозди и прочие железные изделия для строительства, пользуются в этом Скайриме не меньшим спросом, чем оружие и доспехи. А ковать гвозди, петли, обручи для бочек, звенья для цепей и тому подобные штуки можно на самом низком уровне навыка. Как и расходники для луков и арбалетов. Мне вот для своей находки предстоит сделать боекомплект собственноручно.

Добычу вывозили в два захода. В первый этап привели в городишко целый караван из освобожденных рабов и пленных. Бандитов запрягли в две двухколесные тележки, нагруженные оружием и броней. Горожане встретили победителей с еще большим воодушевлением, чем после Хелгена. Все же с обретением источника сырья в городе возобновится производство и оживет торговля, что позитивно отразится на жизни каждого обитателя Ривервуда.

Пленников накормили и посадили под замок до отправки в Вайтран, где они предстанут перед судом, а нам начислят награду за голову главаря бандитов и четверых каторжан.

Телеги и ранцы разгрузили во дворе дома Алвора. Продать весь хабар сразу оказалось нереально: у торговцев закончились деньги.

Здесь же счетная комиссия в моем лице поделила между участниками добытые по бандитским сундукам, карманам и вырученные благодаря частичной распродажи трофеев септимы. Вышло по четыре с половиной сотни на каждого. Мелькнула мысль, что большой толпой, конечно, воевать безопасней, но совсем не выгодно. Свен, например, больше мешался, а гонорар получил наравне со всеми.

Тут не столько давила пресловутая жаба, сколько напрягал Маруськин долг воровскому сообществу Рифтена. Преступники предсказуемы: поставят на счетчик и пришлют громил. А начнешь платить, выдоят досуха. Отчего лично у меня большой соблазн послать ворюг по написанному на заборе адресу. Проблема в том, что это не та игра, в которой я посмеиваясь резал посланных за моим скальпом наемников, хорошо наживаясь на трофеях недотеп. Воевать с гильдией Воров хорошо, когда у тебя есть своя такая же.

За оставленной в шахте рудой отправились работники плавильни под началом Алвора с охраной в лице Хадвара и пары ополченцев Ривервуда. Свен ушел воспевать свои подвиги в таверну. Фендал шарился вокруг лесопилки, неумело имитируя бурную деятельность. И в тот момент, когда я констатировал, что отряд вновь сократился до минимума и для серьезных дел непригоден, спасенный из рабства каджит набрался смелости:

— Ма’Русса мой грива! Грива сказать, Джи’Барр делать. — и стукнул себя кулаком в грудь для убедительности подачи.

Мы с кошкой, наконец, соизволили заметить мелкий шерстяной хвостик, что таскался за нами по Ривервуду как пришитый.

Каджитский подросток по имени Джи`Барр всю дорогу следовал за моей Марусей, ловя восторженным взглядом каждое ее движение. Периодически тишком поглядывая на меня. Мохнатый пройдоха каким-то образом догадался, что мы с каджиткой связаны между собой куда более серьезными отношениями, чем с прочими участниками зачистки бандитского логова.

Пожалуй, тут щедрость Хадвара пришлась к месту. Шагнувший из забоя на свободу в одной набедренной повязке, юный кошколюд приоделся и перестал светить причинными местами, смущая мою напарницу.