Наших душ глубина (СИ)

— Добрый день! Представьтесь, пожалуйста, — дежурная улыбка приклеилась намертво.

— Пустовалова Евгения Николаевна.

Она заглянула в монитор.

— Евгения Николаевна… вижу. Пройдите в кабинет расположенный в конце коридора.

Негнущимися ногами я проковывляла в обозначенные место, нарастающее чувство тревоги и волнения заполнили грудную клетку, сердце билось в горле. Я постучала в дверь и вошла после короткого: "Войдите", — и чуть не выскочила обратно. За столом сидел Максим-Алексей.

— Добрый день, Женя! — он встал мне навстречу. — Надеюсь последние события не повлияют на решение работать в нашей компании?

Я перевела взгляд с лица мужчины на протянутую руку и обратно.

— Может вы сначала представитесь, чтобы я понимала с кем разговариваю, — с трудом произнесла я, удивляясь спокойствию своего голоса.

— Я думал ты меня узнала, — он виновато улыбнулся.

— К сожалению, нет. И вообще я очень плохо разбираюсь в психологии, пришлось порыться в интернете, чтобы узнать что же такое диссоциативное расстройство личности.

Он опустил голову и сунул руки в карманы дорогих брюк.

— Прости, я должен был рассказать раньше про Алексея.

— Максим? — я вздохнула с облегчением. — Хорошо, что ты.

— Я знал, что вы друг другу не понравитесь, — он сел, рукой предлагая мне присесть напротив. — Давай сначала решим вопрос с работой, потом сможешь задать все вопросы.

— Нет! Сначала ты мне всё объяснишь и расскажешь, а потом я решу работать с тобой или нет! — я была настроена решительно и Максим понял это по-моему взгляду и голосу.

— Хорошо, я понимаю твою злость.

— Нет, Максим, ты ни черта не понимаешь. Почему сразу не рассказал? — накопленные злость и обида вырвались снежным комом, я больше не могла сдерживаться.

— Как? Скажи как я должен был сказать тебе? — перебил он меня. — Сказать при первой встрече или в тот вечер на шашлыках: "Извини, я псих"?

— Я несколько раз спрашивала тебя про твоё прошлое, можно было рассказать.

— Зачем? Ты не хотела серьёзных отношений, для пары перепихонов достаточно было и того, что ты знала.

— Пары перепихонов? — от такой откровенности я на несколько секунд потеряла дар речи.

— А зачем ты тогда моих детей очаровывал, если хотел только секса? — меня внезапно осенило. — Или это такая тактика: через детей добраться до меня? Если это так, то ты… то ты ещё хуже, чем я думала.

От обиды и разочарования я расплакалась. Вот так всегда: в тот момент, когда хотела всё высказать — собственное тело предало. Я злилась на Максима, на себя, на свои слёзы, на собственную глупость и доверчивость, на несправедливость в жизни. Ну почему вчера я не пролила ни слезинки, а сегодня поток не прекращался, наоборот, становился сильнее. Я закрыла лицо руками. Через мгновение почувствовала объятия сильных рук. Максим нежно прижал меня к себе и прошептал:

— Малыш, прости! Я не хотел тебя обидеть. У меня и в мыслях не было использовать детей.

Его тело согревало и успокаивало, мне хотелось чтобы он всегда был со мной. Я так устала от одиночества, когда ты окружён людьми, а в душе гнетущая пустота, но судьба сыграла злую шутку.

— Я не представляю, как мне теперь жить, — с трудом выдавила я сквозь слёзы.

— Женя, солнышко, ничего плохого ведь не произошло: все здоровы, ты прекрасна и талантлива. А я постараюсь помочь тебе с работой, чтобы денежные проблемы решились.

Он продолжал описывать моё светлое будущее, но ни разу не упомянул себя в нём.

— Я не знаю как мне жить без тебя, — еле слышно пробормотала я, уткнувшись ему в плечо.

Он замолчал, только руки продолжали поглаживать спину.

— Мне даже в голову не приходило, что я так важен для тебя, — тихо произнёс он. — Ты никогда даже виду не подавала, что я тебе не безразличен.

Я подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, но не увидела там ни тени насмешки.

— Разве равнодушный человек поехал бы посреди ночи спасать тебя только из-за одной смски?

— Я думал ты от доброты душевной сделала это, — он виновато улыбнулся.

— Если бы…

— Женя, я даже не надеялся, ты казалась такой неприступной.

Он нежно прижал меня ещё сильнее.

Слёзы уже прекратились, только нос продолжал по-детски шмыгать.

— У тебя случайно салфетки или платочка нет?

Максим отпустил меня, подошёл к столу, и вытащил из ящика упаковку салфеток.

— Пользуйся, для тебя ничего не жалко, — шутливо добавил он. — Значит, несмотря на то, что ты узнала ты всё ещё хочешь быть со мной?

Я кивнула и спросила:

— Вот только как это осуществить, если это тело делят две личности?

— Сложный вопрос… А просто жить как сейчас тебя не устраивает?

— Максим, а тебе самому не хотелось бы вылечиться? Ведь это возможно.

— Для Лёхи возможно, а для меня это забвение навсегда. Хочешь общаться с ним?

— Почему забвение?

— Потому что это тело Алексея, а я — паразит. Если он вылечится — я исчезну.

— А что говорит доктор Бондарев? — я не сдавалась.

— Вот как раз он это и сказал.

— Может найти другого доктора?

Максим подошёл ко мне и положил руки на плечи.

— Солнышко, я пробовал, вердикт везде один и тот же.

— Я не верю! Должен же быть какой-то выход. Это несправедливо!