Насилие

Этот эротический рассказ происходит в том же мире, что и моя трилогия «Хоррор» (прим. переводчика — данный рассказ был написан до того, как автор решила написать четвертую книгу из этой серии). Некоторым людям было любопытно узнать об отце Гэвина, который на самом деле не очень подробно упоминается в сюжетной линии, и его матери, которая в значительной степени остается загадкой.

(Мне нравятся загадки! Они не требуют объяснений! Да, я ленива. В конце концов, я писатель. Шучу… но не совсем).

Однако, на самом деле, для этой неопределенности есть причина, и, если я когда-нибудь соберусь написать свой отдельный спин-офф о маме и папе Гэвина, вы поймете, почему. Но на всякий случай я не… ВОТ.

Я написала этот краткий очерк для небольшой частной писательской группы, в которой некоторое время состояла. С тех пор она распалась, но друзья, которых я приобрела благодаря ей, остались. Существовало несколько ритуалов «дедовщины», и одним из них был вызов на написание эротики. Бывшие члены этой группы вполне могут узнать эту историю и хихикнуть, что они стали первыми, кто прочитал мою — ну, первую публичную попытку написать эротику.

Или, как они это называют, порно.

Или, как я это называю, мой позор.

Надеюсь, вам понравится. Я буду в углу. Вы знаете, съежившись от смущения.

Нения Кэмпбелл.

«Взятие на проходе».

В воздухе висел тяжелый аромат роз, хотя на темном чердаке не было видно никаких цветов. Его квартира нависала над улицами Пальмы, как какая-то большая хищная птица, открывая ему вид на окрестности с высоты птичьего полета. Главный портовый город Испании был прекрасен ночью, так как в океане отражались луна и звезды, но Анна Мекоцци не могла видеть их из окна Дамиана Альвареса. Это не имело значения. Ни один из них не заботился о таких вещах.

Его рот оказался на ее горле в тот момент, когда дверь закрылась. Она почувствовала, как его зубы сомкнулись вокруг бриллиантового ожерелья, которое она носила на шее. Затем он поцеловал ее в губы, и острые грани и металлические застежки врезались в ее рот почти так же жестоко, как и его зубы. Он нашел ее задницу и сжал сквозь тонкий шелк вечернего платья.

— Без нижнего белья, — прорычал он. — Плохая девочка.

Она оскалила на него зубы.

— Ты даже не представляешь.

Ее слова заставили его усмехнуться, и это выглядело не менее дико, чем ее собственная улыбка.

— Тогда почему бы тебе не показать мне?

Анна схватила его за галстук и толкнула спиной к стене. Он попытался поцеловать ее, и она надменно откинула голову назад, одарив его дерзкой улыбкой, когда прижалась бедрами к выпуклости, напрягшейся, чтобы выскочить из его штанов. Он разорвал ее платье, стащив лямку с плеча, на которой ранее располагалась довольно элегантная полоска шелка в форме цветка.

— Ублюдок, — она упиралась в его бедра с такой силой, что он задохнулся. — Это было мое платье дебютантки. Мой жених купил его для меня в Париже. — Каждое слово сопровождалось движение, которое заставляло его стонать все ниже и ниже. — Я собираюсь убить тебя.

Он хрипло рассмеялся, хотя его черные глаза горели похотью.

— Правда?

— Нож в твоем горле, — прошипела она. — Я буду пить твою кровь Даго, как вино, пока буду класть ноги на ковер, сделанный из твоей никчемной испанской шкуры.

— До или после того, как ты трахнешь меня?

— Вовремя.

— Хорошо. Я люблю предварительные ласки.

Дамиан схватил ее, и они вдвоем упали на пол. Она царапнула его, достаточно сильно, чтобы под ногтями оказался ворс с его пиджака. Он рывком спустил ее платье до талии. Она разорвала его рубашку, заставив пуговицы рассыпаться по деревянному полу. Они покатились в гостиную, и она ударила его о стол, отчего ваза разбилась вдребезги.