Читаем Насилие и социальные порядки полностью

более ограниченная версия простого феода, при которой имела место полная и безусловная передача держания и новый держатель имел «фиксированные и определенные обязанности» и не имел никаких иных обязательств перед сеньором.

СУБИНФЕОДАЦИЯ:

существующий землевладелец или сеньор может создать новых землевладельцев путем установления новых феодальных отношений.

СУДЕБНЫЙ ПРИКАЗ:

форма правового действия, осуществляемая королем или судом, которая постановляет, чтобы определенные действия следовали установленным правовым формам (Maitland, 1968 [1909], р. 4).

СУДЫ:

канцлерский, общего права, справедливости, королевский.

УСЛОВНЫЙ ФЕОД (УРЕЗАННОЕ ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ, РОДОВАЯ СОБСТВЕННОСТЬ)

:

землевладение, при котором передается лишь часть феода, зачастую оговариваются дополнительные условия.

ФЕОД:

то, чем владеет землевладелец.

ФРИГОЛЬД:

землевладение свободного лица.

Оценка степени концентрации землевладения, в средневековой Англии

Прежние оценки землепользования опирались на Сотенные свитки 1279 года (Kosminsky, 1931; Косминский, 1956, гл. 2). Эти свитки охватывал лишь небольшую территорию, около 6 % территории Англии, и их едва ли можно назвать репрезентативными (Campbell, 2000, р.57). Косминский обнаружил, что из полумиллиона акров земли 31,8 % представляли собой домены, 40,5 %—земли вилланов, 27,7 % составляла свободная земля. Отсюда можно получить хотя бы приблизительное представление о том, как именно распределялась земля. Сеньоры напрямую получали доход примерно с 70 % всей земли. Однако оценки количества поместий ничего не говорят нам об общем распределении земли, так как крупные сеньоры имели не одно поместье, а несколько, и это обстоятельство затрудняет процесс подсчета общего количества землевладений. Табл. 3.1 из Приложения взята из работы Купера (Cooper, 1983). Она также опирается на работу Грея (Gray, 1934). Грей использовал данные о налоговых поступлениях за 1436 г., для того чтобы оценить доходность различных типов землевладения. Основываясь на оценках дохода Грея, Купер предложил свою оценку размеров землевладений, разделив общий доход на средний годовой доход, получаемый с акра земли того или иного типа. В таблице также указывается число землевладельцев, относящихся к каждой категории.

Крупных землевладельцев к 1436 г. насчитывается лишь 234. Из них 51 барон получал общий доход в размере 40 тысяч фунтов (по 768 фунтов на барона). 183 рыцаря с доходом более 100 фунтов получали общий доход в размере 38 тысяч фунтов (в среднем 208 фунтов на рыцаря). В целом эти землевладельцы контролировали примерно 45 % земли Англии, а также 40 % дохода от земли, облагаемого подоходным налогом. Крупные бароны могли держать от 8 до 9 тысяч акров земли или даже больше [123]. Грей (Gray, 1934, р. 630) сообщает, что «все вместе семь тысяч человек в Англии, которые не были титулованными дворянами по своему статусу, получали доход со своих земель, а также ренту и выплаты в размере от 5 до 400 фунтов, чаще всего эта сумма составляла от 5 до 100 фунтов». Эти семь тысяч человек контролировали более 70 % земли. Данные цифры соответствуют другим оценкам.

Хикс отмечает, что в 1388 г. лишь 48 баронов обладали наследственным правом входить в парламент. Макфарлейн сообщает, что в 1300 г. в парламент были вызваны 102 барона, в 1295 г. или позднее туда были призваны еще 34 человека. В Табл. 3.2 показано число индивидов, призванных в парламент; цифры приведены с интервалом в 25 лет — с 1300 по 1475 г. Наибольшим числом было 147, а наименьшим—71, что примерно соответствует числу магнатов, крупных землевладельцев и титулованных дворян в эти два столетия.

Купер приводит очищенные и проинтерпретированные оценки Грегори Кинга, который пытается посчитать распределение семей по типам в конце XVII в., эти оценки приведены в Табл. 3.3 Приложения. Оценка числа пэров, баронетов, рыцарей, эсквайров и джентльменов в 1682 г., предложенная Чемберленом, приведена в Табл. 3.4 Приложения.

Глава 4 Порядки открытого. доступа


Введение


Перейти на страницу:

Похожие книги

Общности
Общности

Представляем читателю первое полное издание на русском языке классического сочинения Макса Вебера «Хозяйство и общество». Эта книга по праву была признана в 1997 году Международной социологической ассоциацией главной социологической книгой XX века. Поскольку история социологии как науки и есть, собственно, история социологии в XX веке, можно смело сказать, что это - главная социологическая книга вообще.«Хозяйство и общество» учит методологии исследования, дает блестящие образцы социологического анализа и выводит на вершины культурно-исторического синтеза.Инициатором и идеологом проекта по изданию книги Макса Вебера на русском языке и редактором перевода выступил доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Л.Г. Ионин.Книга представляет собой второй том четырехтомного издания труда Макса Вебера «Хозяйство и общество». Это первый полный перевод знаменитого сочинения на русский язык. Главы, вошедшие в настоящий том, демонстрируют становление структур рациональности, регулирующих действие общностей на разных этапах исторического развития. Рассматриваются домашняя общность, ойкос, этнические и политические образования, в частности партии и государства. Особого внимания заслуживает огромная по объему глава, посвященная религиозным общностям, представляющая собой, по существу, сжатый очерк социологии религии Вебера.Издание предназначено для социологов, политологов, историков, экономистов, вообще для специалистов широкого спектра социальных и гуманитарных наук, а также для круга читателей, интересующихся проблемами социального и культурного развития современности.

Макс Вебер

Обществознание, социология
Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся
Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся

Многие полагают, что культура – это исключительно человеческое явление. Но эта книга рассказывает о культурах, носители которых не являются людьми: это дикие животные, населяющие девственные районы нашей планеты. Карл Сафина доказывает, что кашалоты, попугаи ара или шимпанзе тоже способны осознавать себя как часть сообщества, которое живет своим особым укладом и имеет свои традиции.Сафина доказывает, что и для животных, и для людей культура – это ответ на вечный вопрос: «Кто такие мы?» Культура заставляет отдельных представителей вида почувствовать себя группой. Но культурные группы нередко склонны избегать одна другую, а то и враждовать. Демонстрируя, что эта тенденция одинаково характерна для самых разных животных, Сафина объясняет, почему нам, людям, никак не удается изжить межкультурные конфликты, даже несмотря на то, что различия между нами зачастую не имеют существенной объективной основы.

Карл Сафина

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука