Насилие и социальные порядки

Правитель — не единственное лицо, стоящее над законом. Во многих естественных государствах эта проблема распространяется также на институты и организацию общества. Каким образом нужно ограничивать влиятельных представителей элит институциональными структурами, подчиняющими и связывающими их обязательствами с организациями, в которые они входят? Как епископ сдерживается кафедральным капитулом, граф — своим манором или лидер корпорации — ее уставными нормами, это важные вопросы для всего социального порядка.

Вопрос ограничения власти правителя два тысячелетия беспокоил Запад. Главной особенностью примеров этой главы стало изучение появления двойной идентичности лидера — личной и общественной, посредством чего социальная идентичность начала предполагать серию обязанностей и ограничений для правителя (Kantorowicz, 1977 [1957]). Мы несколько раз вернемся к этому вопросу в последующих главах.

Приложение: останки скелетов и эмпирические результаты

Ричард Стекель и Джером Роуз пригласили большую группу антропологов, экономических историков, демографов и историков медицины описать и проанализировать историю здоровья в Западном полушарии, используя данные изучения археологических останков скелетов (Steckel and Rose, 2002). Антропологи предоставили данные по нескольким скелетным показателям здоровья индивидов, которые жили в местах, разбросанных от Южной Африки до Южной Канады. Сводные данные включают сведения о 12 520 скелетах из 65 областей, представлявших население, которое жило с 4500-х гг. до н. э. до начала XX в. Некоторые области были исключены из статистического исследования, а по некоторым скелетам невозможно было оценить возраст или не имелось костей для изучения травм.

Табл. 2.1 показывает оценку по инцидентам с насильственными повреждениями с нанесением травм головы или с травмами от оружия на выборке из 3431 коренных американцев. Расчеты сгруппированы по возрасту, месту и временному периоду, а также тому, относился ли найденный скелет к кочевой группе, деревне или городу (Steckel and Rose, 2006). Как ни странно, и наиболее низкие, и наиболее высокие показатели относятся к городским районам: это индейцы, проживавшие в доколумбовых городах, и чернокожие, проживавшие в городахХЕХв. Уровень насилия у доколумбовых охотников-собирателей был почти вдвое больше, чем у американцев европейского происхождения. Травматизм был ниже у деревенских племен в раннюю доколумбову эпоху и самым низким в доколумбовых городах (тем’не менее относительно низкая доля мужчин среди умерших показывает, что уровень травматизма может быть недооценен вследствие захоронения мужчин в других местах). Останки скелетов дают ясную картину: переход обществ охотников-собирателей к оседлым городским обществам сопровождался заметным снижением уровня насилия от рук человека.

ТАБЛИЦА 2.1. Вероятность насильственных травм

Ожидаемая вероятность, %РазмервыборкиГруппымужчин

Ожидаемая вероятность, %

Размер

выборки

Группы

мужчин

Доколумбова, охотники-собиратели13,3971547,13Доколумбова, города1832,7048,63Ранний период после Колумба, деревня9,4867344,43

Доколумбова,

охотники-собира

тели

13,39

715

47,13

Доколумбова,

города

183

2,70

48,63

Ранний период после Колумба, деревня

9,48

673

44,43

7,25496Европейские американцы, города

7,25

496

18,5349,90511Афроамериканцы, города

18,53

49,90

511

Афроамериканцы,

города

Источник: Western Hemisphere database (Steckel and Rose, 2002).

Глава 3 Естественное государство в действии: английское земельное право

Введение

Логика естественного государства заставляет нас обратить внимание на то, как господствующая коалиция манипулирует экономикой с целью создания стимулов для могущественных акторов, которые способны удержать их от использования насилия. Земля — это основной актив аграрных обществ. Доступ к ней, использование и способность извлекать из нее доход — это очень сильный инструмент для структурирования господствующей коалиции и ее отношения к экономике в целом. Как отмечается в работах де Сото (De Soto, 1989, 2000; Де Сото, 1995, 2001) и прочей литературе о развитии, установление четких и легко передаваемых прав собственности на землю по-прежнему остается серьезной проблемой для многих частей современного мира [93].