Насилие истиной

— Ну что ты! Просто я предположил, что Рахманина каким-то образом, это еще предстоит выяснить, могла быть замешана в отношениях Аллы и Олега. Когда же Валуева убила Олега, то ей пришлось убрать и Жаклин, как свидетеля, который мог ее шантажировать. Рахманина, вероятно, уведомила Валуеву, что в главе, посвященной ей, речь пойдет о ее связи с Ветровым. Алла же рассудила верно: лучший способ избавиться от шантажиста — заставить его навсегда замолчать.

Лицо Светланы заметно порозовело от волнения. В глазах, следящих за детективом, читался один вопрос: «Неужели то, что ты говоришь, правда?»

— А почему ты мне не сказала, что вы с Ветровым собирались пожениться? — спросил Мелентьев.

Мадам Ферри достала из пачки сигарету, щелкнула зажигалкой и лишь потом ответила вопросом на вопрос:

— Зачем?

— Ну, хотя бы затем, чтобы я мог предположить, что ты убила Олега из ревности.

Светлана, еле сдерживая ярость, нарочито расхохоталась.

— А потом Жаклин! — подсказала она.

— А потом Жаклин! — согласился детектив.

— Не ожидала, что ты можешь дойти до такой глупости, — выпуская тонкую струйку дыма, пробормотала она.

— Ну а все-таки, раз вы собирались пожениться, значит, планировали будущее. Как вы хотели его обустроить?

— Садист! — бросила мадам Ферри и, поднявшись с кресла, решительно двинулась к выходу.

— Постой! — попросил ее Мелентьев. — И поверь, я спрашиваю не из любопытства.

Голос его звучал искренне, рука задержала ее за талию.

Светлана запрокинула голову, но слезы все равно потекли из глаз.

— Ты считаешь, если мы занимаемся с тобой сексом, то я и думать перестала об Олеге? Нет! Я думаю и люблю! Он был большим актером! Пожалуй, самым большим из нынешних. И я мечтала спонсировать фильмы с его участием. Да, у нас были огромные планы!

— Что ж, тогда можно предположить, что Валуева убила его из ревности.

— Вот и предположи! — резко выкрикнула Светлана. — Да, ты угадал, она агрессивнее всех была настроена против Жаклин. Когда мы собрались в ресторане…

«Они еще и в ресторане собирались», — отметил детектив.

— … она вообще предлагала нанять киллера, чтобы избавиться от Рахманиной.

— А кто еще был в ресторане? — тут же спросил Кирилл, пока Светлана не очнулась от собственной неожиданной откровенности.

— Илона и Лера!

— А Марианна?

— Ее не было. Она утверждает, что ей абсолютно все равно, напишет о ней Жаклин или нет. Врет! — сделала вывод мадам Ферри.

«Ясно одно, они все были чрезвычайно обеспокоены мемуарами Жаклин, но более всех Валуева. Ладно, — задумчиво оглянулся Кирилл, — обстановка во время знаменательной встречи на даче для меня прояснилась. Думаю, в ресторане она была немногим лучше. В воздухе, которым дышали мои фигуранты, витала мысль об убийстве Рахманиной, и выдохнула ее Валуева. Что ж, займусь черновиками Жаклин!»

Кирилл предложил руку Светлане, и они вернулась к машинам.

Ехали молча, размышляя каждый о своем. Звонок по сотовому отвлек Мелентьева от увлекательного занятия выдвижения версий.

— Алло! Кирилл? — раздался голос, который сыщик сразу узнал. — Это Николай Лютаев!

— Очень приятно!

— Ну, как дела? Нашел бабу?

— Сложно, но, кажется, зацепка есть.

— Слушай, детектив, ищи скорее! Деньги нужны до зарезу!

Мелентьев взглянул на отрешенную Светлану, но разговор решил отложить.

— Я перезвоню, — сказал он.

— Ладно! — неохотно согласился Николай Степанович.

При въезде в Москву мадам Ферри пересела в «Мерседес».

— Приезжай завтра вечером, — шепнула она Кириллу.

— С удовольствием и непременно, — коснулся он губами ее бархатистой ручки.

Оставшись один, Мелентьев набрал номер Лютаева.

— Николай Степанович, мои поиски могут затянуться, — не успел Кирилл начать фразу, как сразу получил ответ.

— Так я и знал! Сам надумал денежки потянуть!

— Ну о чем вы? — холодно отразил натиск детектив. — Ведь вы свидетель! Но я не об этом. В любом случае через полгода у вас будут деньги.

— Что? — захрипел от удивления Лютаев. — Это откуда же?

— Как супруг, вы являетесь единственным наследником Жаклин Рахманиной.

— Ой! А что у нее наследовать? Сама побиралась у миллионерши.

— А квартира!

В трубке раздалось нечленораздельное мычание.

— Ах, я старый тупица! Даже не подумал! Залил глаза с утра — и баста. Ну, ты, детектив… молодчина!

— Всего доброго! — бросил ему Кирилл и хотел закончить разговор.

— Постой, браток! А как я того… докажу, что муж? У меня ведь никаких документов…

— Наверняка свидетельство о браке изъяла при обыске милиция. А если оно утеряно, обратитесь в ЗАГС, вам выдадут дубликат.

— Ну, спасибо! — захлебывался в волнах радости Лютаев. — Ну, я в тебе не ошибся, детектив! Но бабу ищи все равно! И помни уговор!

— Все помню, ищу, желаю удачи!

«Вот так! — отбросил он на сиденье трубку. — Погибла некогда красивая женщина. И что? Горькая слеза затуманила взор ее бывшего мужа? Несказанная, не вмещающаяся в рамки бытия радость от получения наследства лишила его дара речи. Гадко! Но зато искренне! Впитывающий в неограниченном количестве истину вместе с вином Лютаев не скрывает притворными вздохами своих чувств, как другие. На это неприятно смотреть. Но, увы, только в этом и разница!»

_____