Насилие истиной

«Получается, что у Напольского есть алиби, которого как бы и нет! — подумал детектив, вдыхая терпкий аромат кофе. — Никита мог спокойно выйти, встретиться с Марианной, а затем все также спокойно вернуться. Или даже сама Марианна могла из клуба отправиться прямо в гостеприимный дом Владика, чтобы укрыться в его спальне. «Спальня — место немноголюдное, — любит говаривать Маев. — Один, два, максимум — три человека должны найти там уединение». — Поэтому дверь спальни была снабжена замком. — Никогда бы не подумал, что Андрей Рокин настолько примитивен, — размышлял Кирилл, пока Никита говорил по телефону. — Ну разве можно воспрепятствовать Марианне встречаться, с кем она хочет? Разве можно доверять словам известной, красивой женщины? Ей было нужно осуществить свой грандиозный музыкальный проект, и она воспользовалась Рокиным. Она поклялась ему в верности, но не секунды не сомневалась, что не сдержит своей клятвы. И это, в первую очередь, на руку самому Рокину. Ведь Марианна, заключенная в клетку, не сможет петь, во всяком случае, так, как я это слышал! Н-да, что-то ничего у меня не получается! — подавил невольный вздох детектив. — Убийцу Рахманиной упустил. Расследование трагической гибели или преднамеренного убийства Ветрова не двигается. Теперь и заказ Рокина, кажется, повис в воздухе…»

Напольский отложил телефон, попросил еще кофе и, пристально взглянув на Мелентьева, хотел что-то сказать, но передумал. Сверкающая улыбкой буфетчица принесла им еще две чашечки ароматного напитка. Никита сделал несколько глотков и, слегка усмехнувшись, спросил:

— А почему и вы, и милиция решили искать убийцу именно среди тех, о ком собиралась написать Жаклин?

По лицу Кирилла пробежала тень уязвленного самолюбия. Он предпочел многозначительно промолчать.

— Судите сами, — продолжил после паузы Никита, — что могла такого страшного поведать Жаклин о Гарри, обо мне, об Алексе? Эдик и вообще не в счет. Вынести на всеобщее обсуждение наши мужские достоинства? — пожал он плечами. — По-моему, никого из нас это не должно волновать. А то, что Петр Арсентьевич столь трагически отреагировал на ее грязную писанину, говорит только о его порядочности, которая теряется перед хамством. И вообще, о других пишут гораздо худшие вещи и ничего… пасквилянты живы и здоровы… Никто из пострадавших от духовной неполноценности так называемых авторов не посягал на их жизни!

Кирилл неопределенно покачал головой.

— … Потом Марианна, Илона, Лера, Алла, Светлана… Ну, что о них? Ведь всем понятно, что рукой Жаклин водила душившая ее злобная зависть. Думаю, она сама была бы не прочь избавиться от нее, но, увы… ей не хватило мудрости!

«Я бы вполне мог согласиться с тобой, — думал Кирилл, — если бы мне не удалось заполнить пробелы в черновиках, где шла речь о Валуевой. Если бы ты только мог предположить, что намеривалась предать широкой огласке Жаклин… Но что об этом? Мне предстоит лишь со стороны наблюдать за ходом следствия по делу Валуевой…»

Вдруг Никита поднялся и протянул навстречу кому-то руку. Кирилл оглянулся и увидел Светлану.

— О, детектив! — улыбнулась она.

— Прости, что не встретил, но ты приехала раньше, — заметил Никита.

— Я только что оттуда! — поморщилась Светлана и шепотом пояснила: — Из Бутырского следственного изолятора. Аллу освободили под залог. Теперь дело за Полевским.

Никита принес кофе для Светланы.

— Я пойду узнаю, закончилась ли репетиция. Гарри сейчас занят со вторым составом, — сообщил он и легким, слегка пружинящим, шагом вышел из буфета.

— Что тебя привело в театр? — спросил Мелентьев.

Светлана загадочно повела глазами и таинственным полушепотом произнесла:

— Грандиозный проект!

— Интересно! И какой же? Или это секрет?

— Разве от детектива можно иметь секреты? — игриво усмехнулась она и оперлась на стол локтями, чтобы приблизиться к Мелентьеву. — У Гарри была идея поставить спектакль о Казанове. Никита написал отличную, остроумную пьесу, и Гарри предложил мне выступить в качестве спонсора. Меня увлекло это предложение. Театр! — закинув голову, вздохнула она. — О нем я грезила… — мечтательный вздох резко оборвался. — Но даже не прикоснулась к его таинству… И вот теперь, пусть не как актриса, я все-таки буду участвовать в постановке.

— Только отдаленно могу представить ее размах. Казановой, конечно же, будет Никита!

— У нас с Гарри не было по этому вопросу разногласий.

Она открыла сумочку, вынула пудреницу и, глядя в зеркальце, спросила:

— Как продвигается следствие?

— К сожалению, не с такой космической скоростью, с какой вам, — сделал Кирилл ударение, — удалось освободить Валуеву.

Светлана посмотрела на него недоумевающе.

— Странно! Складывается впечатление, что ты уверен в виновности Аллы.

— Очень может быть!

— Уклончивый ответ.

— Хорошо, скажу более определенно. Я уверен в том, что Рахманину убила Алла Валуева.

— Ах, вот как! — в голосе мадам Ферри зазвучали легкие нотки презрения. — А почему, собственно, тебя так волнует, кто убил Жаклин? Я же обратилась к тебе с просьбой расследовать причину гибели Олега!