Насильно мил ли будешь

Я кивнула, начиная ощущать свою вину. Кажется, меня ждет несколько неприятных мгновений. Муж принялся шагать из стороны в сторону, стремясь очевидно умерить собственную ярость, глаз я не поднимала.

— Я слышал, — начал Альтар, — что беременные женщины могут совершать неадекватные поступки, но чтобы настолько! Ты чем думала? Или слово думать нельзя применить к тебе в данный момент?

— Альтар, — взмолилась я, — не кричи на меня. Ты сам виноват! Зачем что-то скрываешь? Я же вижу, это очень важно.

— Но ты подвергла вас обоих опасности!

— Да, ты прав. Но я тогда еще не знала о ребенке, я лишь пыталась хоть как-то повлиять на тебя. Ведь я столько раз просила рассказать мне правду, а ты молчал и даже не желал поднимать этот вопрос! Я очень разозлилась!

— Я все-таки привяжу тебя к кровати.

— А как же ребенок? Ему будет плохо, если я стану мучиться.

— А ты не будешь мучиться. Постараюсь, чтобы вынужденное заточение на кровати оказалось приятным.

Я смутилась и замолчала, а потом поняла, что меня снова ловко увели от темы и гневно взглянула на мужа.

— Может все-таки расскажешь?

— Если бы не беременность… — вздохнул Альтар.

Я выжидающе уставилась на него, а муж вновь подошел к окну, налил себе воды из графина и медленно потягивал ее, глядя в лес за изгородью нашего дома, испытывая сейчас мое терпение. Когда я уже решилась кинуть в него чем-то тяжелым, диор, наконец, заговорил:

— Я расскажу тебе, но сперва сделаю так, чтобы ты не смогла больше сбежать.

— Хочешь взять с меня обещание?

— Кто же берет обещания с женщин? Я хочу быть абсолютно уверен.

Мда, зря я полагала, что легко отделалась.

— Я не собираюсь соглашаться, я вправе совершать те поступки, которые представляются для меня важными.

— Даже не сомневался, что ты не согласишься, но ведь это дело времени. — С таким многообещающим заявлением диор подошел ко мне и подхватил на руки, а в следующий миг…

Я завизжала так, что саму себя оглушила, и вцепилась в шею мужа руками. Вокруг нас была ночь, но не абсолютная темнота, а обычная ночь с яркими звездами и полной луной на небе. Мы стояли на очень высокой скале, а внизу была точно такая же ночь с серебристыми звездами, вот только лунный свет лился не ровно, а бежал трепетной дорожкой, словно взволнованная луна рассыпалась на сотни частичек. Затаив дыхание, рассматривала это невероятное чудо, пока не поняла, что внизу вовсе не второе небо. Я увидела, что более темная поверхность странно волнуется, а местами на ней заметны белые полоски пены. В месте, где 'небо' соприкасалось со скалой, пена охватывала неприступный утес, а это нечто, похожее на темные небеса, ревело и шумело, разбрасывая брызги.

— Что это? — прошептала я мужу, уже начиная догадываться, что за бездонную пучину я вижу перед собой. Так вот какова эта холодная стихия, столь же опасная и безжалостная, как и мужчина, стоящий сейчас рядом со мной.

— Это море, родная. Мы с тобой на скале нерушимых клятв.

— Опять магия?

— Весь наш мир — магия.

— Что ты хочешь со мной сделать?

— Хочу, чтобы ты поклялась никогда больше не убегать от меня.

— Я не хочу давать обещаний, которые могу не сдержать, кто знает, что произойдет в будущем?

— Как пожелаешь, ты сама напросилась.

В подтверждение этих слов меня осторожно уложили на скалу, оказавшуюся на удивление теплой. Я тут же попробовала подняться и не смогла пошевелиться.

— Ты зачем меня заколдовал? Я двинуться не могу.

— Собираюсь заставить тебя согласиться добровольно.

— Заставить и добровольно, это странно звучит. Обязательно поступать именно так?

— Без твоего желания клятва будет недействительной.

— Альтар, прекрати все это, отнеси меня домой. Тут слишком необычно и тревожно: ночь, звезды, луна, море это пугающее внизу шумит — словно я не на земле нахожусь, а в каком-то темном королевстве.

— Поздно уже, Лея, перенесемся домой, когда скажешь да.

И, встав рядом на колени, абсолютно бессовестный муж принялся осторожно снимать с меня туфельки. Пытаясь успокоить бешеное биение своего сердца, я попробовала поторговаться:

— А обязательно так клятвы приносить? Может вернемся домой, и я еще подумаю?

Альтар ничего не ответил, только легкая улыбка промелькнула на его губах в неясном свете луны.

Туфли он снял и теперь скользил руками по моим ногам, легко касаясь ажурных чулок, вверх, сминая тонкую ткань платья. Широкие ладони прошлись по бедрам, талии, коснулись груди, шеи, моего лица, ласково провели по рассыпавшимся вокруг головы волосам, кончики которых свисали с утеса, развеваемые легким ветерком.

— Мне страшно, — заявила я, не уверенная, что сердце так безумно колотится действительно от испуга.

Однако ответом снова была тишина. Пальцы мужчины скользнули к пуговичкам на груди, расстегивая одну за другой, а губы целовали каждый обнажаемый участок кожи. Нужно было надеть корсет!