Насильно твоя

Он наклонился, соприкасаясь бокалами. Тихо, не чокаясь, провел кромкой, вызывая неприятный скрип. Вот такой у нас праздник. Пиджак на широких плечах разъехался, открывая мятую рубашку, расстегнутую у горла. Он что, спал одетым?

– Немного, – соврала я.

Как Новый встретишь, так и проведешь. Свой я встречаю в аду.

Мы синхронно выпили. Эмиль был совсем рядом – руку протяни. Я поджала голые ноги, попробовала натянуть рубашку на колени, а затем набросила сверху одеяло. Не хочу, чтобы пялился.

Шампанское было кислым и щекотало язык.

– Перестань, маленькая, – хрипло сказал он. – Ты не сожалеть должна. А благодарить бога.

Я опустила глаза.

Конечно, Эмиль. Тебе виднее, что и кому я должна.

Но в глубине души признала – он прав. Главное, что я здесь, могу дышать, пить шампанское.

– Улыбнись.

Я послушно приподняла уголки рта.

– Скоро все закончится, маленькая, – спокойно сказал Эмиль.

– Обещаешь?

Тишина была такой мрачной, что я поняла: хорошего финала не будет.

– Я позабочусь о нас. Пока выплачиваю деньги, нас не трогают.

Я накрыла нос ладонью, пытаясь остановить спазм в груди и не всхлипнуть. А когда убрала руку, Эмиль наклонился и тронул губы своими. Мы давно жили, как брат и сестра. Но этот странный поцелуй, совсем не в духе Эмиля, был мягким, со вкусом. Язык дотронулся до губ, и муж подался вперед, будто хотел уложить меня на постель. Ладонь накрыла затылок.

Шорох одежды в темноте, влажные звуки поцелуя и тяжелое мужское дыхание меня отрезвили. Но я ничего не успела сделать – он отстранился первым.

Во рту остался пьянящий вкус Эмиля и шампанского.

Я дышала, как перед панической атакой, и смотрела перед собой. На меня напал ступор – хочу орать и не могу.

Пальцы Эмиля соскользнули с моего лица, он провел по плечу, сбрасывая с него рубашку. В действиях не было ни намека на ту неистовость, с какой он взял меня в первый раз, но я начала дрожать под твердой рукой.

Он еще не раздел меня, но я все поняла. Я его жена. Рано или поздно он бы попытался взять свое.

– Не надо, – я сжала ноги, чувствуя себя уязвимой, и попыталась остановить ладонь.

В прохладной комнате она ощущалась горячим оттиском на плече.

– Успокойся, маленькая, – самоуверенный голос… Такой безжалостный.

– Пожалуйста, Эмиль! – слезы вылились в голос, я говорила с надрывом, как перед истерикой. Спрятала лицо в ладонях, пытаясь успокоить дыхание.

– Я тебя не обижу, – ладонь мазнула по лицу поверх моих рук, обвела подбородок, шею. – Маленькая? Ну что ты?

Я вцепилась в его пальцы изо всей силы, не давая проникнуть под рубашку. Пусть лучше застрелит, чем это.

– Ну все, Дина. Отпусти, – Эмиль осторожно убрал руку. – Я хотел тебя успокоить, все. Не трогаю.

Меня трясло, но он больше не прикасался – допил бокал и вышел, оставив меня в темноте. Я глотнула шампанское, пытаясь избавиться от вкуса Эмиля и слез во рту.

Минут через десять хлопнула дверь. Он снова поехал к той женщине, что обслуживает его вместо меня. Давай, проваливай, раз тебе с ней хорошо. Держать не стану. Я смотрела в глянцевый потолок в разноцветных пятнах фейерверков и пыталась успокоиться после приставаний. Первые ухаживания с тех пор, как…

Я теперь неполноценная. Наверное, больше никогда не смогу.

Ну и плевать. Не очень-то и хотелось.

Секс только мужикам нужен. Ублюдки они.

Я сделала сладкий чай с молоком и поставила чашку на подоконник. За окном шел легкий снег. Знобило, я набросила халат. Привычка стоять здесь появилась недавно. Это мое окно в мир. Каждый вечер по нескольку часов я наслаждалась «свободой» смотреть наружу. С той стороны окна прилипла кружевная снежинка, сияя в свете фонаря.

Осень прошла – убежала в никуда. За ней пройдут зима, весна, лето… Годы. А я буду неподвижно стоять в темноте, и смотреть на пустеющую улицу, слушать тишину. Где-то там, с другой, Эмиль, которого я когда-то любила. Что она обо мне думает? Только женился – и сразу полез обратно в ее постель.

Но я все поняла. Видела в его глазах, видела в зеркале, когда распахивала халат. С тела исчезли кровоподтеки, так, несколько шрамов осталось, но внутренним взором я по-прежнему видела его истерзанным. Думаю, что и Эмиль тоже.

Все рухнуло. Наших отношений больше нет. Способность любить атрофировалась вместе с эмоциями. Я настолько слаба, что мне нужна каждая капля сил, меня больше ни на что не хватит.

Эмиль никогда меня не любил – только наслаждался телом. А я, кажется, его разлюбила. Кто мы теперь – враги под одной крышей? Хозяин и его тень? Все закончилось – все, что между нами было. Кошмарный Новый год…

Но постепенно дни стали длиннее, а солнце я видела чаще.

И как-то в полдень, когда я в сотый раз мыла кухонный подоконник – Эмиль ненавидит грязь, я остановилась и поняла, что солнце меня больше не злит. Противно слепит, но мне не хочется его выключить. Я отдышалась, убирая волосы с потного лба. В замке заскрежетал ключ, и я приняла это спокойно. Муж пришел домой.

Он не плохой. Если не злить, то не трогает. Главное вовремя захлопнуть рот. Не бесить его.

– Быстро к себе! – голос мне не понравился, напряженный, с подтекстом.

Таким голосом он велит прятаться в комнате.