Наська и её друзья

Наська, покраснев и виновато опустив голову, стояла перед всем классом.

Класс хихикал. Ленка громко смеялась. И только Наськины мальчишки сочувствующе смотрели на неё.

Прополз месяц.

– Настя, поищи книгу… Дома хорошенько поищи, – библиотекарь грустно смотрела на потухшие Наськины глаза и на пальцы, которые непрерывно теребили носовой платок.

– … Я искала… Её нигде нет.

– Ну что ж! Тогда придётся купить точно такую же, а если не найдёте, то заплатить.

– …Заплатить?

– Да. Надо посмотреть сколько стоит потерянная книга и со штрафом придётся заплатить в 10 раз больше. Скажи родителям.

– …В 10-ть раз больше?! Ничего себе?!

«Книга стоит меньше, почему мы должны платить больше», – про себя возмущалась такой несправедливостью Наська.

– У нас такие правила, милая. Такие правила. Если не заплатите, то мы вынуждены будем сообщить в школу.

– Ну, ничего себе?! – не сдерживаясь ещё громче выкрикнула Наська.

– Впредь будь аккуратней! К книгам относись бережно…

Наська стояла на лестничной клетке этажом ниже своей квартиры и долго не заходила домой. Соседи, возвращаясь с работы, с удивлением поглядывали на неё. Она так и не придумала, как обо всём расскажет маме и вообще что будет делать дальше…

Виновато шмыгая носом и перескакивая с одного на другое, Наська попыталась всё объяснить. Сначала мама смотрела на неё строгим взглядом, потом долго кричала, бросила на стол деньги за книгу и громко захлопнула дверь в её комнату…

Полночи Наська плакала. Утром испуганно вскочила от маминого крика:

– Ты что ещё спишь?!

Кое-как оделась, запихала в портфель свою старенькую куклу – единственную подружку, которой можно было всё рассказать, и медленно побрела в школу.

«Бегут и будят сонный брег…»

В коридорах было шумно и суетно. Наська забежала в костюмерную и плотно закрыла за собой дверь. Сразу стало тихо. На полках среди шляпок, мирно подрёмывая, один на другом лежали веночки. Наська надела первый. Посмотрела на себя в зеркало… голова в нём казалась огромной, глаза маленькими… Померила второй… третий…четвёртый – красные, белые, синие цветы осторожно легли на волосы. Она нерешительно заглянула в зеркало… красные цветы розовой тенью падали на щёки, синие делали её глаза ярко-голубыми… Наська улыбнулась.

– Очень хорошо. Очень! И к этому платью подходит, – сказала тётенька-костюмерша. – Только волосы надо распустить… Да, вот так. Да. Всё. Иди покажись Эльвире Витальевне.

– Просто замечательно! – воскликнула Эльвира Витальевна.

Отошла от рояля, покрутила Наську в разные стороны внимательно рассматривая.

– Так. Песню разучить мы с тобой не успеваем… Значит, будешь читать стихотворение. Всё! Решено!

Несколько дней Наська старательно учила. В день выступления рано проснулась, скороговоркой повторила стихотворение и начала мучительно ждать, когда можно будет идти в Дом Культуры. Она почти каждый день после уроков прибегала сюда. И сегодня в костюме «Весны» она первый раз в жизни выйдет на настоящую сцену.

Начался концерт. Она стояла за кулисами.

– Говори чётко и громко, с выражением. Не торопись, – напутствовала её Эльвира Витальевна.

Наська согласно кивала головой и ласково разглаживала красивое платье.

– Стой здесь. Никуда не уходи. Ещё два номера и твой выход.

Наська попыталась выглянуть из-за кулис…

– Нась! Привет!

Кто-то схватил её за руку. Она недовольно обернулась. Перед ней стоял Мишка. В руках он бережно держал скрипку.

– Ты чего здесь делаешь?

– Я буду играть Чайковского.

– …Чего?

– Я сейчас буду выступать.

– Здорово! И я тоже!

– Да?! Выступлю – поговорим…

– Чайковский «Старинная французская песенка», – объявила ведущая.

– Ну, всё. Я пошёл.

Наська восхищённо смотрела, как Мишка вышел на сцену. Поклонился. Поднял скрипку. Она неожиданно громко и грустно запела. Звуки ярким светом ворвались в сердце и, заставив его плакать, угасали, затихая.

– Настя, Настя!

Эльвира Витальевна подбежала к ней.

– Давай, девочка. Твой выход!

Наська медленно шла к микрофону. В голове всё ещё звучала музыка…

– Тютчев, «Весенние воды», – монотонно объявила она.

Подняла глаза. Огромный зал был полон. Люди замерли.

Тишина. От испуга Наська весело затараторила:

– Ещё в полях белеет снег

А воды уж весной шумят —

– Бегут и будят сонный

Споткнулась. Замолчала. Посмотрела на людей в первом ряду.

–  Бегут и будят сонный

Она с ужасом поняла, что не помнит, что они будят.

«Как там дальше? Как дальше? Что дальше-то?»

На первом ряду тётенька с красивой причёской сочувствующе смотрела на неё. Какой-то дяденька на втором ряду скрестил руки на груди, высоко поднял голову и, закрыв глаза, ждал продолжения.

– Бегут и будят сонный брег… Б-Р-Е-Г! – громко из-за кулис подсказывала Элеонора Витальевна.

Зал терпеливо ждал. Наська растерянно посмотрела за кулисы.

– Начинай сначала! Сначала, – настаивала Элеонора Витальевна.

Наська подняла голову. Посмотрела на расписной плафон на потолке, на дальние ряды, где лица казались кружочками и бойко начала:

– Тютчев, «Весенние воды»