Насколько больно? (СИ)

— Да, я понимаю, что не могу спасти каждого бестолкового подростка, который толкает в вену грязную иглу, не могу наставить на путь истинный тех, кто дышит «снегом». Я не могу убедить их, что жить круче, что дымка опьянения — мимолетна, а медленная и мучительная смерть длится вечно. Но я могу помочь ЕЙ. Она два года убивала людей, она все понимала. Она знала, что своими руками подписывает им приговор! Она жила в персональном аду, Гера! А когда намеревалась вырваться, то приходила в себя на больничной койке в травматологии, а у скрипучей кровати сидел «друг». Он ласково перебирал ее волосы, нашептывая на ухо: «Тебе лучше заткнуться и принять то, что я даю тебе… Прими это и смирись… Станет легче…». И она вновь накидывалась, чтобы заглушить стыд, страх и, замазав синяки на лице, шла торговать дальше. И не было никому до неё никакого дела. Я не могу бросить ее.

— Хорошо! Когда?

— Завтра…

Я смотрел на ночное небо, где ярко светил месяц. Вокруг него были рассыпаны его подруги-звезды. Я гипнотизировал телефон, сгорая от желания позвонить ей. Услышать голос, убедиться, что жива, что все хорошо. Но нет. Я не могу. Мира… Моя девчонка. Она взорвала мой мозг, она перевернула весь мой мир. Вспоминая ее лицо, я начинал улыбаться, вспоминая аромат ее кожи, я возбуждался… Вспоминая боль в ее глазах, я свирепел. Если терпимая жизнь с Полиной раньше не рвала мое сердце, то теперь я не мог. Но и оставить я ее не могу. Я много лет учился жить просто, как простой примитивный человек. Работал, зарабатывал, доказывал всем, что могу больше, чем просто зарабатывать деньги, участвуя в боях без правил…

Она стоит того… Она больше никогда не спросит себя, НАСКОЛЬКО БОЛЬНО?

Глава 23

Никита

Иногда стоит проиграть своему прошлому,

Чтобы обеспечить чье-нибудь счастливое будущее…

Мне было 18. Я был молод, глуп и избалован. Во мне было столько молодой силы, что я не знал, куда ее деть, на что направить… У меня были деньги, и не было мозгов. Мне казалось, что нужно быть крутым, чтобы, глядя на меня, сучки начинали течь, а мужики бояться. Именно тогда я и встретился с такими же, как я…

Начали мы с подпольных спаррингов, а потом все больше и круче. Нашли заброшенный мукомольный завод, построили ринг, Гера открыл бар. Нашим тусовкам равных не было в округе. Мы находили талантливых бойцов, устраивали бои, делали ставки, зарабатывали огромные бабки… Моя жизнь напоминала постоянный праздник! С самого утра тусовка, телки, спиртное! А вечером бабки… бабки… МОРЕ БАБОК! Мне казалось, что жизнь моя удалась! Но сейчас, вспоминая те годы, я хвалил себя только за одну вещь — мне хватило ума учиться, не бросить универ!

— Здорово, Орленок! — в кабинет Геры ввалились мои друзья. — Да ты, я смотрю, совсем не орленок. Ты — Орел!

— Заткнись, Серый! — я был рад их видеть. Когда Гера понял, что меня не отговорить, он вызвал тяжелую артиллерию — тех, с кем я начинал. Серый — Сергей Малышев — сын главы сталелитейного завода, единственный наследник и гордость отца.

— Козел ты, а не Орел! — прошипел Белый, но все же крепко обнял, заставляя хрустеть мои кости. Белопашенцев Тихон — сын владельца ювелирной фабрики.

— Сам урод!

— Это не я пропал на семь е*учих лет! — прорычал он, стискивая меня еще сильнее. — Зато телки были все наши! Так что, мужик, мы тут не скучали!

— Привет! — рассмеялся я, разглядывая друзей. Да… Передо мной теперь стояли двое настоящих мужчин. Они уже не те борзые подростки, которые были не разлей вода с самых яслей. Мы их дразнили Белый и Серый, так и прижилось. Мы познакомились совершенно случайно, на вечеринке у друга. Там начался мордобой, почти стенка на стенку, и мы оказались по одну сторону. После этого еще неделю вместе валялись в больничке, развлекая себя щупаньем медсестер.

— Ну, Орел, нам Гера все рассказал, — Белый сел на диван и закинул руку за голову. Тихон был самым спокойным из нас, он всегда вел бумажные дела, вправлял мозг, если нужно было. Вот, и теперь, он смотрел на меня, как на подростка.

— Что думаете?

— Думаю, что ты придурок! Вот, что я думаю! Какого хера! Дикий — урод, каких еще поискать. Мы забросили все, как только ты уехал, а Дикий жилы рвал, чтобы встать вместо нас. Насколько я знаю, он занял бабок у больших людей! А чтобы отбить их, начал торговать наркотой. Нашел завод, кинул клич, чтобы собрать парней! Только фаворита у него нет. Слышишь, придурок! Тебя до сих пор помнят и Дикому напоминают. Он спит и видит, как бы твое имя истоптать в дерьме! Знаешь, как сейчас выглядят бои? Он берет крупного бойца, накачивает его наркотой и выпускает на ринг! Он мастерски высчитывает дозу! Если игрок нормальный, то он дерется, не чувствуя боли, а если лох, то его накачивают так, чтобы он и стоять не мог! А его мозги потом счищают с ринга! Орел, ты дурак! Он не хочет боя с тобой! Ему нужно…

— Ну, не убьет же он меня! — рассмеялся я.