Насколько больно? (СИ)

— Ага! Пропустить бой века? — Кирилл сидел на полу, пытаясь остановить кровь из носа.

— Вы-то куда полезли? — засмеялся я.

— Мы за тобой! В тот раз ты вытащил нас из участка, а теперь некому! — Андрей тоже был слегка помят. — Черт! Как я Варе объясню, почему вернулся из командировки с разбитым лицом!

— Это все из-за нее? — Влад долго смотрел на меня из другого конца камеры, но потом все же подошел.

— Отстань.

— Ты влюбился? — он нахмурил брови и стал елозить по моему лицу глазами.

— Отвали!

— Но жену ты не бросишь? — его слова прозвучали больше как утверждение, чем как ответ.

— Нет! — прошептал я и ушел подальше от дознавателя.

— Давай я папе наберу? Нас сейчас же отпустят! — подал голос Тихон.

— Не вздумай! Он моему позвонит! А мне морали слушать не хочется!

— А придется! — знакомый сиплый голос раздался из темноты коридора. — Давно я тебя тут не видел, сын…

Глава 26

Никита

— Привет, сын… — мягкая рука легла на мое плечо.

— Мааам… Привет! — я обернулся и упал в мягкость ее серых глаз, длинные светлые волосы были перекинуты через плечо. Она нагнулась и положила голову мне на плечо.

— Орленок, папа сказал, что ты приезжал домой и не позвонил?

— Да, не позвонил. Прости! — я прижался щекой к маме, впитывая материнскую теплоту.

— Это ничего, не расстраивайся!

— Как ты узнала, что я здесь?

— Сегодня годовщина! — мама разложила охапку белых роз на черном граните памятника. Короленко Николай Николаевич. Мои глаза в миллиардный раз пробежались по позолоченному курсиву на граните.

— Мам? Это пройдет когда-нибудь?

— Нет, сынок, это не пройдет, но будет болеть все меньше и меньше… А потом боль будет напоминать тихий шепот, он будет иногда просыпаться и щекотать изнутри раненую душу. Но ты никогда не забудешь.

— Почему за семь лет ничего не стало легче? Почему больно все так же?

— Потому что ты сам себе причиняешь боль! Ты никогда не сможешь ощутить чувство свободы и облегчения, пока не простишь самого себя! Прости! Сын, тебя никто никогда не винил, только ты сам. Ты взвалил на свои плечи всю тяжесть ситуации и несешь ее уже семь лет. И ты хочешь облегчения? Как это может случиться? Ну как? Человек выдыхает с облегчением после того, как все решается, но ты зубами держишься за прошлое, упиваясь болью!

— Мам…

— Никит, прости, но я договорю. Ты должен жить! Ты хотел свободы, ты хотел, чтобы не лезли в твою жизнь? Мы не лезем. Ты хотел, чтобы мы не оспаривали твои решения? Мы это сделали! Но сын! Я устала! Мне 50 лет! За последние семь лет, я видела тебя два раза. Я не была на твоей свадьбе, ты не приезжаешь домой… Я не ною… Но ты сдался!

— Нет! — я вдруг поднял голову и по-другому посмотрел на маму. Она сидела на скамейке, элегантно поджав ноги. Мама… Это моя мама. Я видел ее только прекрасной. Она всегда была теплой и мягкой, ее светлые волосы были всегда распущены.

— Да, сын! Ты сдался! И не спорь! Ты сдал свою жизнь, как разменную монету. Почему ты бьешься за чужую жизнь? Кто эта девочка?

Я вздрогнул, не ожидая такого поворота. Мамины глаза потемнели, она не сводила с меня глаз, подняв бровь.

— Мам? Какая девочка?

— Да, точно. Ты влюбился! — мама хлопнула в ладоши и округлила глаза, словно ей стало все понятно.

— Мама, ты смотришь слишком много сериалов!

— Нет, я не уйду, пока ты мне не расскажешь!

— Нечего рассказывать!

— Никита, я знаю тебя! Я помню твои глаза, когда нашла сигареты, когда на даче увидела женские трусы, когда ты пришел со сломанной рукой! Я помню твои глаза, когда сказал, что любишь Полину! И я вижу твои глаза теперь!

— Мам! Я тридцатилетний женатый подросток, который до сих пор не знал любви! — я откинулся на скамейке, подняв голову к небу. Яркое голубое небо, пение птиц, шелест листвы березы. Мне почему-то здесь так спокойно.

— Наконец-то я услышала от тебя правду! Вот теперь я верю. Ну, твоя жена покормит меня обедом?

— А поехали, я тебе покажу свой дом?

— Хм… Дом?

— Дом, — кивнул я, обнимая маму за плечи.

— Твой?

— Мой!

— Ну, поедем!

— Сегодня должны мебель привезти! Представляешь? Моя мечта сбылась!

Это точно, я так давно мечтал о доме, о месте, куда хотелось возвращаться! И я сделал, я все смог.

— Ты от темы не уходи, я слишком редко вижу тебя, чтобы тратить время впустую! Как ты оказался в полицейском участке — я знаю. Я знаю, с кем ты был, я знаю, из-за кого ты туда попал! Но почему отец вернулся чернее тучи? Что он тебе сказал?

— Мам, давай не будем говорить об этом? Я очень прошу тебя! А оставайся у меня на неделю? Поможешь мне обжить дом, а то я в этом совершенно ничего не понимаю! — рассмеялся я, выезжая на трассу.

— Я подумаю, если ты познакомишь меня со своими друзьями! — легкий смех мамы ласкал мое ухо.

— Хорошо! Договорились!

——