Насквозь

-Проходите, София Александровна, - с хищным дружелюбием говорит мужчина. - Меня, если что, зовут Аязил, такая красавица, как вы, может звать меня просто Аяз.  

Мужчина подходит ко мне и отодвигает стул, указывая на него кивком головы. Выглядит все как простой жест вежливости, но холодный и жестокий взгляд дает понять, что выбора у меня нет - я буду делать то, что скажет этот мужчина, у меня в данной ситуации нет права выбора. Нервно сглатываю и занимаю предложенное место.  

Мужчина садиться напротив. В таком положении он гораздо больше и выше меня. Я прекрасно знаю этот психологический прием, но, несмотря на это, не могу успокоить бушующий во мне страх.  

-Вы понимаете, почему оказались здесь?  

-Нет.  

-Как же так, София? Давайте подумаем, - нежным баритоном говорит Аяз. - Лично мы с вами не знакомы, поэтому перейти дорогу мне вы не могли, так?  

-Допустим.  

-Клубами и увеселительными заведениями я не владею, значит, и ваша рабочая деятельность никак не повлияла на настоящее положение? - спрашивает он, не торопясь.  

Я не реагирую на его вопрос, но безмолвно соглашаюсь. Резко обрываю себя, потому что понимаю: в моем сознании начал формироваться образ тюремщика, а из-за его ловких манипуляций, целью которых было получить от меня согласие и одобрение, этот образ обретает не резко-негативную окраску, что в данной ситуации плохо.  

Похоже, мужчина - неплохой психолог, раз так умело ввел меня в заблуждение. Но и я три года на парах, факультативах и дополнительных занятиях не просто стул протирала. Избавляюсь от наваждения и повторяю, как мантру: " Он мой враг". Это помогает, я вновь настроена враждебно.  

К счастью, скрыть весь мыслительный процесс от тюремщика у меня получилось, и он до сих пор думает, что я плыву, как мороженое в плюс тридцать.  

-Вашей вины в присутствии здесь нет. Вы находитесь в заточении лишь по вине отца, - сочувственно говорит мужчина.  

Что ж, похоже, здесь я из-за бизнеса папы. И, вероятно, что сейчас Аяз, сидящий напротив, будет пытаться настроить меня против родителя.  

-Я, конечно, понимаю, все то, что я сейчас скажу, повергнет вас в шок, но, тем не менее, я не солгу ни словом. – Говорит мужчина, доверительно подаваясь телом ко мне. – Ваш многоуважаемый отец, Андрей Львович, предстает перед близкими честным и правильным предпринимателем. Но я, как его бывший партнер, на практике убедился, что действует он далеко не честными и безобидными методами. Андрей очень корыстен и беспринципен, как в ведении бизнеса, так и в отношениях с людьми. Что уж тут и говорить, если он родную дочь готов подставить, а после, и выдать властям. 

-Я не понимаю. О чем вы говорите? – как можно более рассеяно спрашиваю я. Он верит моей озадаченности и растерянности, потому что я вижу в глазах мужчины триумф. Похоже, Аяз затеял игру «очерни отца в глазах дочери, чтобы она согласилась на любое злодеяние, лишь бы отомстить родителю за гнусное отношение к ней». 

-Мне, София, к сожалению, известно гораздо больше, чем вам. Собственно, поэтому вы и здесь. – Серьезно говорит мужчина. – Начну с начала. Вы ведь не против? – Дождавшись кивка, продолжает, - После того, как я заметил, что часть общего дохода от сотрудничества моей компании с компанией вашего отца стала уходить на неизвестный счет, я заподозрил неладное. С того момента я стал внимательнее относится к Андрею, а когда проследил путь дохода, то уверился в своих предположениях. Он `отмывал` деньги. Я хотел просто прервать сотрудничество, так как не приемлю таких методов, но ваш отец стал в довольно грубой форме угрожать мне. Несколько раз я замечал за собой слежку. Последней каплей стало нападение на мою жену. Вы сейчас можете возразить, что это не Андрей. Но, когда я выходил из больницы, на мой номер пришло сообщение. И от кого бы вы думали? Вот, можете посмотреть, - протягивает телефон. 

Надпись на экране гласит: 

В следующий раз может быть хуже 

И, конечно, номер, с которого отправлено сообщение, - это номер отца. Его я знаю наизусть. 

Глава 27

Увиденное и услышанное не повергло меня в шок, как задумывал похититель. Я была готова к тому, что мужчина начнет наговаривать на отца. Сейчас главное – не разобраться в том, кто прав, а кто виновен. Моя главная цель – выбраться из плена живой. 

-Э-это номер папы… - поникшее говорю я, прекрасно играя роль наивной овечки, которую все обижают.