Насквозь

Не хочу уходить, потому и спешу
Что-то сделать сейчас, то, что можно потом,
Сложный нрав, странный взгляд, без причин не пишу
И, как ксивой, машу вам кленовым листом.

Дорогая, прости, я не прав, но я весь
Открываюсь ветрам в предвкушении бурь,
Не хочу уходить. Остаюсь только здесь,
Моя нежность порой — безмятежная дурь.

Реагирует ночь на простые слова
И бессонницей кормит, и ищет предлог,
Не понять ничего может лишь голова,
Потому что душа, как ни странно, есть Бог.

«Смерч, цунами, торнадо…»

Смерч, цунами, торнадо…
Устаю жить серьезно,
Всё понятное слезно,
Непонятному рады
Мои ангелы всюду,
Без тебя время лечит,
В предвкушении встречи
Расставляю посуду,
Наливаю нам чаю
С медом майским в розетках,
«Мишки» на этикетках.

Приходи. Я скучаю.

«Кто поймет, тот простит…»

Кто поймет, тот простит,
Не поймет — будет лед
До понятной поры,
Следом вспыхнут костры,
Небо станет светлей,
А прозревшим — теплей.
Я и сам иногда
Ухожу не туда,
Разбираюсь, не сплю,
Понимаю, люблю
И топлю в себе лед…
Кто прощал, тот поймет.

«Любой мой принцип отрицает ложь…»

Любой мой принцип отрицает ложь,
Я знаю сам, как трудно жить без лжи,
И, принимая в сердце каждый нож,
Стихами отмеряю рубежи.

Ты насмерть в спину вдарила в ночи,
Но я не умер. Я с тех пор не сплю.
Ты не палач. Ты, как огонь свечи,
Мне в сердце выжгла «Я тебя люблю».

Я верю и надеюсь, что не ложь
Тебе велела нанести удар.

«Нет выбора «быть иль не быть?»…»

Нет выбора «быть иль не быть?»,
Нет смысла сургучить печать,
Даю тебе время забыть,
Беру себе время начать.

Расходимся, как корабли,
Чьи курсы на север и юг,
Мы сделали всё, что могли,
Надеюсь, что я тебе друг.

А ты? Ты — былая мечта,
Хранимая нежно в груди,
Мы прожили, но не до ста,
Меня и себя не суди.

Нет выбора «быть иль не быть?»,
Нет смысла сургучить печать,
Даю тебе время забыть,
Беру себе время начать.

«Снова солнышко лучиком греет…»

Снова солнышко лучиком греет
Ноты си, до, ре, ми, ля, фа, соль.
Алый парус уверенно реет,
Его видит в окошко Ассоль.

Грей спешит к ней навстречу с букетом
Чужестранных красивых цветов,
Он в разлуке стал просто поэтом,
Исписав сотни тысяч листов.

И нашел одно слово в итоге,
Направление дав кораблю,
Незнакомое, может быть, многим
И знакомое многим — «люблю».

«Привет. Всем сразу и одной тебе…»