Наслаждение (СИ)

— Ой, не надо! — резко и испуганно возражает Николас и даже руками машет для пущей убедительности. — Не надо меня к огневикам! Пожалуйста, господин Ставинский, вы же не выгоните меня отсюда?

— Конечно, нет, никто тебя гнать не будет, — тепло улыбается Эдгар. — Учитывая твое нестабильное состояние, тебя вообще опасно выпускать за пределы павильона, так что ты тут точно надолго застрял. Во всяком случае до тех пор, пока мы не разберёмся, как тебя защитить от влияния извне.

— Да я бы и после остался, пожалуй, — неуверенно говорит Николас, почесывая подбородок. — Не вижу смысла заниматься перебежками. С моей покалеченной магией в заграничье больше делать нечего, а здесь я хоть при деле, чувствую себя на что-то годным. Нужным. И вообще…

Он кидает короткий взгляд на молоденькую девушку в лекарской униформе, которая сидит за столиком под раскидистыми ветвями дерева и что-то быстро пишет в блокноте. Что ж… Видимо, Николаса здесь держит уже не только его магия. И от этого отчего-то только больнее.

Но я все равно не понимаю…

— Ты же ненавидел Ставинского, — неверяще шепчу я. — Ты презирал Ставинского, Николас!

— Я этого не помню, — смущенно улыбается Николас, виновато глядя на Эдгара. — Ну даже если и так, то жизнь меняется, люди меняются. И сейчас я благодарен господину Ставинскому за все, что он сделал для меня, и готов служить ему верой и правдой.

— А как же родители? — в отчаянии восклицаю я. — Что я родителям скажу? Каково им будет узнать, что ты тут застрял, да еще по собственной воле?

— Я могу об этом позаботиться, — вмешивается Эдгар. — Это как раз решаемая проблема. Если ваши родители согласятся принести мне клятву верности, я могу их сюда перебазировать, как уже сделал с родней других контрактников.

Я смеюсь в голос, представив себе эту картину.

— Чтобы Либерские добровольно дали тебе? Клятву верности? Тебе, Эдгар? Ты вообще понимаешь, насколько это нелепо звучит? Мои родители никогда не согласятся на это!

— Возможно, ради своих детей они сменят свою точку зрения. А если нет… что ж, никто заставлять их не будет.

Я резко перестаю смеяться и смотрю на Эдгара очень серьёзно.

— А тебе-то это зачем?

— Так у тебя будет больше поводов остаться тут, а не выдумывать план очередного побега от меня.

Я шумно выдыхаю носом воздух, резко разворачиваюсь и иду прочь, подальше от Николаса и от всего того, что возвращает меня мысленно в заграничье. И мне даже не надо оборачиваться, чтобы чувствовать, как Эдгар бесшумно идет за мной следом.

— Ему совсем никак не вернуть память? — спрашиваю я через какое-то время, когда мы возвращаемся на центральную площадь павильона, где плещется небольшой фонтан.

Эдгар качает головой.

— Мы много раз пробовали, бесполезно. Слишком сильное повреждение головного мозга. Разрушены такие пласты сознания, которые не поддаются восстановлению. Боюсь, он никогда не вспомнит прежнего себя, Ариана. Но возможно, если ты будешь рядом и расскажешь ему о вашей былой жизни, то что-то в его голове сдвинется с мертвой точки. Стоит попробовать.

Не знаю пока, что сказать по этому поводу. Меня разрывает от желания быть как можно ближе к брату и одновременно — от липкого ощущения манипуляции. Это было бы вполне в духе Эдгара — давить на меня через очень дорогого сердцу человека, но в то же время… В то же время я видела повреждённую ауру Николаса. Не мог Эдгар такое сотворить, не его это почерк, а значит, и подставы никакой нет, и всё — правда. Горькая такая, мерзкая правда. Вот и как теперь с этой мыслью жить?

— Мне… Нужно переварить всю эту информацию.

— Понимаю, — кивает Эдгар. — Это не та задача, которую нужно решать незамедлительно. Думаю, нам сейчас лучше вернуться в поместье и спокойно обдумать все, что ты сегодня услышала.

Молча киваю и позволяю отвести себя к двери с порталом обратно в замок Эдгара. Меня раздирает от противоречивых эмоций и тупой душевной боли, но я держусь. Терплю, не даю себе спуску, мысленно пообещав устроить истерику немного попозже, когда мы уйдем подальше от павильона.

Перед уже знакомой дверью, за которой скрывается вход в измерение Шаренхола, я на миг колеблюсь, но все же спрашиваю неожиданно для самой себя:

— А можно я сама открою портал?

Брови Эдгара взлетают вверх. Он смотрит на меня так внимательно, будто пытается прочесть мысли, заглянуть в душу. Потом хмыкает и без лишних слов делает шаг в сторону, пропуская меня к двери. А я нервно сглатываю, даже дыхание задерживаю. Мне нужно проверить, смогу ли я сейчас воспользоваться этой дверью, была ли это случайность, что я смогла через нее пройти, или Эдгар успел поколдовать до меня.

Всматриваюсь внимательно в защитный контур портала и четко вижу вязь заклинания, которое в самом деле не может снять ни один огневик. Это очень сложное блокирующее заклинание, которое даже я, бывший агент разведки, снимать не умею. И не пытаюсь сейчас, нарочно. Просто совершаю те же самые манипуляции, что делала для открытия портала час назад, вожусь несколько минут, но в конце-концов дверь поддаётся и противно скрипит, распахиваясь.