Наследие

— Запах смерти и разложения, — ответил аниторн и передернул плечами.

После поднял жену на руки, и перешагнул мертвеца, еще не так давно стоявшего на страже ворот. Мертвецов оказалось много. Тела валялись, казалось по всему замку. Леди Илейни с содроганием узнавала их, шептала имена и еле сдерживала слезы, вспоминая прислугу и стражу живыми и полными силы людьми.

— Он их всех убил, всех, — сдавленно прошептала женщина.

— Он был обычным чудовищем, — сказал Рик.

— Когда-то он был моим любимым братом, — всхлипнула Фиалка. — И сколько я не думаю, никак не могу увидеть того, что сделало его чудовищем. Когда он перестал быть тем, кому я клялась быть самым преданным другом? Что изменило его?

— Возможно, он, — аниторн указал взглядом на даархара, — а может, и все вкупе. В любом случае, случившегося не изменить. И все, что меня занимает сейчас — желание поскорей покинуть это проклятое место.

Тахрад нашел свою Элору. Он шел к ней, не спрашивая у Виалин, где ее мать, не просил показать дорогу, словно невидимая нить указывала ему путь, и чем ближе даархар подходил к дверям темницы, тем быстрей становились его шаги, и по лестнице в подземелье он уже бежал, гонимый давним желанием новой встречи. Но вновь остановился перед дверями темницы и обернулся, растерянно глядя на приближающегося Риктора Илейни с супругой на руках.

— Ну? — насмешливо изломил бровь аниторн. — Что же ты остановился? Ради этого мгновения ты жил все эти годы.

— Страшно, — вдруг ответил Тахрад и улыбнулся, разом растеряв свою уверенность. — Она никогда не видела меня в моем истинном облике, только в теле своего человеческого мужа…

Рик поставил жену на ноги и подошел к темницы леди Дархэйм. После подергал скобу, заменявшую ручку, и навалился плечом. Одежда затрещала на вздувшихся буграми мышцах. Еще толчок, и дверь поддалась.

— Ого! — воскликнул даархар. — Силен, как дракон.

Он хмыкнул, но снова нервно потер руки. После решительно тряхнул головой и вошел в темницу. Рик и Виалин остались за дверью, давая мужчине и женщине насладиться встречей. Молча слушали сдавленные всхлипы леди Дархэйм и негромкое воркование даархара. И лишь когда страсти немного улеглись, Виалин постучала в дверь и позвала матушку.

В замке они не задержались, покинув его через портал, открытый Тибодом Дальгардом, которого призвал аниторн. И когда к каменных, почерневших от времени и копоти стенах не осталось никого живого, Риктор Илейни сменил личину, поднялся в небо и выпустил струю огня. Порыв ветра подхватил его, разметал по замку, раздув пожарище, в котором исчезли не только мертвецы, но и сами стены древней твердыни.

А когда дракон опустился на землю, Фиалка сказала ему, что подарила свой домик в лесу кровным родителям. Все, в чем нуждались Элора и Тахрад — это они сами, и уединенную от всех сторожку приняли с радостью и благодарностью.

— Только об одном жалею, — неожиданно произнесла леди Дархэйм, прощаясь с дочерью и зятем, — что не была матерью для своего сына. Слишком поздно я поняла, что мальчику была нужна не строгость, а любовь. Слишком долго я возлагала на него грехи его отцов. Жаль, что плата за ошибки молодости оказалась так высока.

Виалин обняла мать, принимая ее боль и раскаяние. Рик же смотрел на матушку своей жены и ее возлюбленного из иного мира, когда они уходили сквозь переход Дальгарда в лес, и в его взгляде не было ни сочувствия, ни умиротворение. Взор пожелтевших взгляд был тяжелым и мрачным. Слишком дорого обошлась миру людей эта любовь. И как бы она не была горяча и предана, но искупить жизни, погубленные в гонке за встречей любящих душ, она не искупала. Хранитель не смог простить Элоре и Тахраду их дороги друг к другу. Однако неприязнь быстро спрятал, зная, что это огорчит его супругу.

И вот теперь лорд Илейни направлялся к сторожке, чтобы задать всего один вопрос. Честь его требовала исполнить давнюю клятву, и аниторн не привык отказываться от своих обетов. Он приблизился к кромке леса, взглянул на знакомые очертания маленького домика и замер, принюхиваясь. Даархара он перехватил раньше, чем тот нанес удар. Сжал пальцами шею и с яростью заглянул в глаза.

— Не узнал, — просипел Тахрад. — Услышал чужака, но не узнал…

Рик убрал руку и усмехнулся. Даархар тряхнул головой, отдышался и угрюмо взглянул на гостя.

— Зачем ты пришел ночью, словно вор? — спросил он.

— Не за твоей жизнью, даархар, — ответил лорд-дракон. — Мне нужен ответ.

— Какой?

Тахрад кивнул в сторону сторожки. Они дошли до дверей, но входить внутрь аниторн не стал. Он присел на бревно, лежавшее у стены, взглянул на звезды и спросил:

— Можно ли отпустить из ловушки души, убитых даархаром, если они помещены в созданное им хранилище?

— Как это? — не понял Тахрад, присаживаясь рядом.

Рик коротко рассказал о произошедшем с Нэми, о том, что сам едва не попал в ловушку, и о словах Фиалки, рассказавшей, как поступает с плененными душами Эрхольд Дархэйм.