Наследие белого дракона (СИ)

— Узрел кровь свою, — спокойно ответила старуха, будто это что-то проясняло. Настолько спокойно, что мне захотелось схватить её за плечи и хорошенько встряхнуть.

— Я это уже слышала! — рявкнула я, тыкая в неё указательным пальцем. — Если с ним что-то случится…

— Что же сделает маленькая вестница смерти? — невинно улыбнулась старуха, захлопав глазами. Вновь мутными, затянутыми глухим туманом изнутри, мешающим ей здраво смотреть на мир. Ни искры.

— Исполню свою роль, видимо.

— Злючка, — старуха оскалила зубы и клацнула ими. — Такая маленькая и такая злая! Он просил у меня своей крови — я дала ему его кровь. Он вернётся к нам с историей. С именем и родом.

Кровь! Я чуть не хлопнула себя по лбу ладонью. Кайонел просил узнать о семье, вот что за кровь. Драххова старуха, разучилась разговаривать нормальным языком за столетия одиночества! Но мне больше не хотелось ударить её. Лишь узнать подробнее.

— А этот камушек, — я сглотнула и аккуратно обошла Кайонела, чтобы получше разглядеть валун. — Он всё-всё может показать?

— Кровь твою, — пожала плечами старуха.

— Как я могла забыть о ней, — протянула я злобно, косясь на неё. — А мою? Мою кровь он может показать?

При мысли о том, что могу увидеть маму, в груди заныло. Как она там без меня? Горюет ли или доверилась служанкам и думает, что я в порядке? Я молилась Милостивой Праматери каждый вечер, думая о ней. А ещё папа… Я не помнила его лица, но вдруг…

— Уважаемая Драмия, — произнесла я наконец, прочистив горло. И глазки старушки загорелись, когда она уловила мой тон. — А не могла бы я тоже… Узреть кровь свою?

— Всё же этот валун будет окроплен кровью невинной девы, — мечтательно произнесла старуха, довольно жмурясь. — Достойное условие для активации реликвии, как считаешь? Древней и ужасающей!

— Опять ваши выдумки, — прищурилась я.

— Не выдумки! С условием звучит гораздо лучше и… важнее звучит! Древнее! Ещё бы сюда перо из хвоста феникса… Я не успела подумать над всякими этими штуками, понимаешь, милая вестница? Совсем забыла. Бывал тут у меня один знакомый из сферы ведьм, Люцитор, вот там на выдумки горазды! — поделилась она с восхищением. — Суженая его, к слову, вырвала черное сердце своё из груди и прокляла бедолагу магией крови, запретной в тех землях. С тех пор он тут иногда ошивается, ищет способ вновь соединиться с отвергнувшей парой и вернуть свой облик. Ждёт, когда мои глаза увидят… Была бы я одарена толикой фантазии этих взбалмошных тёмных девиц, о-о-ой!

— Выдумаете свои трудные условия потом, а сейчас… — я начинала терять терпение, погружённая в мысли о маме. Какие ещё, к драхху, ведьмы?! — Мне можно сделать так же с другой стороны камня? Или подождать, пока Кайонел закончит?

— Ммм, да, вперёд, — отмахнулась старуха, зашаркав обратно в первую комнату. И вернулась со стопкой пожелтевшей, но ещё чистой бумаги. В глазах её горела решимость. — А я буду творить.

— Отлично.

Я аккуратно вытащила из ножен Кайонела чёрный клинок и на всякий случай обтерла о юбки платья.

— Много должно быть крови?

— Ммм? — старушка склонилась над листами и что-то увлечённо писала. — Капли хватит. Иди уже, не мешай!

Я сглотнула, поднеся острие к пальцу и чуть нажала, прежде чем закусить губу и зажмуриться. Почувствовала укол и не задумываясь прижала к холодному камню.

Глава 29. Холодное пламя

И взмыла она ввысь, оберегая сон
Безумной матери своей, ушедшей на покой.
Лелея боль и кружево огня,
Ожогами осевшие в груди,
Похоронив родных и отпустив мечты
Оставила несчастья позади.

(Из свитков на стене старухи Драмии)

Девочка сидела посреди темной сырой комнаты и водила руками по полу. Перебирала белые волосы, которые когда-то по утрам ей заплетали в пышные косы служанки мамы. Грязные волосы, недостойные их великого Рода. Теперь, когда они больше не были частью её, а спутались на полу, она и сама больше не была грязной.

Наверху послышался топот. Зазвонил колокол. Мама предупреждала, что прибудут гости, перед тем, как прийти с ножницами в подвал.

Но никто не пришёл. Часы тянулись медленно, так же, как и все предыдущие дни до этого. Еду тоже не принесли. Девочка прислонилась спиной к стене и подтянула колени к груди, поправив на них ткань запачкавшегося сарафана. Когда-то у неё были красивые платья, как у мамы. Красные ленты и бусины в волосах, браслеты, овивающие кисть, как крыло дракона.

— Моя искорка, — кто-то нежно потянул девочку за плечо и слегка встряхнул. — Открывай глазки.

Она не заметила как заснула. И улыбнулась, потянув руки к красивой женщине с волосами цвета её любимого шоколада и горящими огнём глазами в темноте подвала. Глаза, благословленные Праотцом Драххаром. Она их не унаследовала.

— Мамочка… Я ждала тебя.

— Моя дорогая искорка, — женщина любовно погладила малышку по щеке. — Мама принимала важных гостей. Как твоя рука?