Наследие Богини. Карина (СИ)

Егор. Именно так звали моё безумие. Мы с ним познакомились, когда я была в девятом классе, а он заканчивал десятый. Красивый и обаятельный, душа компании, и он обратил внимание на меня. Поначалу я дичилась от его внимания и не понимала что ему от меня нужно. В классе я была сама по себе. Ни друзей, ни подруг нет, ну не считая Кассандры. И тут вдруг он подошёл ко мне в столовой, прямо при всех:

— Как дела? Меня Егором зовут, а тебя как?

Сквозь призму непонимания его действий я все же ему ответила:

— А я Карина. — И всё. Больше я ему не сказала ни слова, а пошла со своим обедом к столику, который негласно считался моим, так как я всегда сижу за ним одна и ко мне ни разу никто не подсаживался и его не занимал.

До столика я дошла в одиночестве, под всеобщую тишину столовой. Сколько тут учеников находилось, и все они стояли, и в немом молчании смотрели на меня, а возможно ещё и удивлялись: что Егор вообще нашёл в такой странной особе как я.

Разложив свой обед на столе, я сидела сложа руки и не могла проглотить ни ложки супа под таким внимательным наблюдением, а через пару минут и вообще оставила эту затею. Поднялась со стула и направилась к выходу, да только меня вновь догнал Егор. Он сунул мне в руки шоколадку и пошёл дальше, не обращая на меня внимания. Я же отправилась на урок, а вот после школы, когда я шла в сторону дома, то вновь встретила Егора. Он молча забрал у меня рюкзак, и шёл рядом со мной прямо до дома и всё время молча. Я же тоже не знала, что сказать ему, поэтому и молчала. Уже у дома он чмокнул меня в щеку и пошёл в обратном направлении. Утром, идя в школу, я встретила его у подъезда, где он поздоровался, взял у меня рюкзак, и мы так же пошли в школу.

Всё это продолжалось в течение недели. Он меня провожал в школу и домой, а в столовой дарил шоколадки, но мы так же хранили молчание, только при встрече здоровались и прощались. И уже спустя неделю я к нему привыкла, и пошла на контакт. Так мы с ним и начали встречаться.

Прошло два месяца наших отношений, в течении которых мы: гуляли в парке, ходили в кино, а в школе были неразлучны, и я уже совсем не обращала внимания на косые взгляды девчонок. Я в него влюбилась как кошка, и если мне кто-то что-то говорил, то я кидалась на них чуть ли не с кулаками. Мне часто говорили, что я для него забава, что у него другая девушка, с которой он проводит все время после меня, но я не верила, пока он сам не признался в этом однажды.

Наступило время обеда, и столовая полна голодными учениками. Я стояла у стола раздачи и ждала Егора. Стоило ему подойти, как я, не задумываясь, повисла у него на шее и потянулась за поцелуем, а он вместо этого взял мои руки и отцепил от себя. И громко, во всеуслышание объявил:

— Это был спор. Спор на тебя. Мы поспорили, что я влюблю тебя в себя в течение двух месяцев, и вчера ты в этом призналась, хотя и два месяца ещё не истекли.

Я же не верила в то, что слышу и попыталась вновь его обнять, но на этот раз он оттолкнул меня гораздо сильнее.

— Ты что не поняла? Всё кончилось! Ты мне никогда не нравилась. И встречался с тобой я из-за спора. Или ты думала иначе? — Он так противно засмеялся, что у меня невольно потекли слезы, хотя я и не хотела плакать при них и показывать свою слабость. Я не хотела, что бы они видели как мне плохо. — Ты чокнутая, и говоришь сама с собой! Ты скучная и не интересная! И я очень рад, что эта пытка закончилась. Прощай.

Он прошёл к столу, за которым сидел ранее, до нашего знакомства, и уже приготовился сесть, но в последнюю секунду обернулся и добил меня:

— У меня есть любимая девушка, и она не ты.

Он проехался по мне словами, как катком, и именно тогда я зареклась, что больше никогда любить не буду. Проучившись до одиннадцатого класса, я очень радовалась, что мои ноги последний раз ходят по этой школе. За эти три года учёбы, были неоднократные попытки приглашений на свидание, да только во мне живы слова Егора… и первое свидание, на которое я решилась, было на первом курсе института, но оно так и не свершилось. И, наверное, к лучшему. Ещё бы скорее всё закончилось с Дарвиэлем… Пусть Кассандра возвращается и делает что хочет, а я устала, и хочу домой.

***Множество женщин стоявших у храма закричали, а затем затянули песню, и передо мной распахнули двери храма, к которому мы прибыли около пятнадцати минут назад.

На мне тяжелое платье жемчужного цвета с многослойной юбкой, что была пошита красивыми волнами до самого пола, и босые ноги, которыми я ощутила каменную прохладу храма, стоило войти внутрь.

Перед глазами все поплыло от волнения, и я чуть не грохнулась в обморок, но вовремя прислонилась к стенке. Подняв голову и оторвав взгляд от пола, я устремила его прямо. Прямо на Дарвиэля, что стоял рядом с каменной чашей и служителем храма.

— Не бойся, дитя. — Прошелестел голос служителя. — Подойди к нам.

Дарвиэль тоже стоял весь напряжённый, и ещё бледнее, чем обычно. Но он твёрдо смотрел мне в глаза и еле заметно мне кивнул.