Наследие Чингисхана

* * *

В настоящем сборнике автор поместил четыре свои статьи, из которых три были уже напечатаны (в сборнике «Исход к Востоку» и в «Евразийском временнике» № 4) и перепечатываются ныне лишь с незначительными изменениями, а четвертая печатается впервые.

В первой из печатаемых ниже статей «Об истинном и ложном национализме» (впервые напечатано в сборнике «Исход к Востоку», София, 1921 г., с. 71–85) поставлена проблема самопознания как нравственного долга всякой личности и указана связь между самопознанием и практической жизнью частночеловеческой и многочеловеческой личности. Остальные три статьи посвящены отдельным конкретным вопросам самопознания русской народной личности. Следует заметить, что понятие «самопознания», как оно раскрыто в статье «Об истинном и ложном национализме», отнюдь не исчерпывается тем описательным и вообще научным изучением данной личности, образцы которого даются в остальных трех статьях: самопознание должно осуществляться не одним рассудком, а всеми сторонами духовной жизни личности, оно должно быть фактом не одного логического мышления, но всего вообще духовного опыта и раскрываться должно не в одних научных или иных рассудочных построениях и утверждениях, но и во всяком творчестве данной личности — художественном, организационном и техническом. Но, не исчерпываясь научно-рассудочным изучением, самопознание тем не менее включает в себя также и это изучение. Этим вполне оправдывается как общее заглавие настоящей брошюры, так и ее содержание.

Вторая статья, «Верхи и низы русской культуры» (напечатана впервые в том же сборнике «Исход к Востоку», с. 86–103), ставит в общем виде вопрос о взаимоотношении между русской этнологической личностью и соприкасающимися с ней другими этнологическими личностями. Несмотря на то что личность, как таковая, неповторима и неразложима, между отдельными личностями существуют общие отдельные черты. Две личности никогда не могут быть совершенно одинаковыми, но могут быть очень похожи друг на друга. Кроме природного сходства существует и сходство, вызванное долгим совместным сожительством и постоянным общением, а также сходство внешнее, основанное на подражании: этот последний вид сходства касается, конечно, только внешних проявлений личности, ибо только им и можно подражать. Во взаимоотношениях между личностями приходится наблюдать явления притяжения и отталкивания, причем как односторонние, так и взаимные. Эти сложные взаимоотношения отражаются в формах подражательных актов разного рода. В результате культура и внешний быт каждого народа заключают в себе всегда целый ряд черт, повторяющихся у соседних народов, причем с одним из этих соседних народов данный народ связывается одними чертами, с другим — другими и т. д. Анализ этого внешнего, фактического материала дает возможность сделать заключение о характере и направлении линий притяжения и отталкивания между отдельными этнологическими личностями, а также о природных или вызванных сожительством сходствах и отличиях между этими личностями. Так, сравнительное изучение внешнего проявления нескольких соседних друг с другом этнологических личностей позволяет делать заключения о характере духовного родства между этими личностями. Такой вид «сравнительного самопознания» имеет и практическое значение. Между внешними проявлениями и сущностью личности должно быть определенное соотношение, длительное нарушение которого крайне вредно. Поэтому систематическое подражание одного народа другому или нескольких народов друг другу может быть полезно только в том случае, если народы, о которых идет речь, связаны друг с другом достаточным числом черт внутреннего духовного родства, существенным сходством и линиями притяжения. Как отдельный человек, будучи обречен на длительное общение исключительно с чуждыми ему по духу людьми, испытывает мучительную тоску, могущую превратиться в неврастению, духовное разложение, так точно и народ, попавший в неподходящую для него среду других народов, может духовно разложиться. Выбор подходящей среды для постоянного общения есть задача гигиены личности как частночеловеческой, так и многочеловеческой. А из сказанного выше явствует, что, войдя в такую «подходящую среду» других родственных ей по духу личностей, данная личность может слиться с этой средой в особую многочеловеческую (или — если речь идет о народе — многонародную) личность.