Наследие древних (СИ)

В четырёх городах противнику удалось закрепиться, более чем в семидесяти идут бои. Со спутников и беспилотников, что удалось запустить на орбиту и которые смогли вернуться , видно наличие на орбите семи эсминцев, двух крейсеров и около тридцати малых судов.

Транспортных кораблей и десантных ботов не обнаружено. Силы высадившиеся у столицы, практически полностью втянулись в пригороды города.

- Ну что же, отдавайте приказ, и как всё будет готово, для начала взорвите один заряд. Если мощность будет приемлемая, то взрывайте в произвольном порядке с разницей в тридцать секунд.

Через двадцать минут последовательно с небольшой задержкой прогремело ещё девять взрывов, не таких мощных как первый но достаточно сильных, что бы нанести достаточно сильный урон противнику, я посмотрел на командующего.

- Ваша светлость, надо подождать. Там отряд спецназа застрял, вытаскивали вашу невесту, буквально пять минут и мы подорвем последний заряд.

Я уже хотел было отдать приказ подрывать, как вспомнил что там помимо невесты есть бойцы спецназа и ответил.

- Хорошо поторопите их, если они не успевают из-за неё, пусть бросают.

- Они успеют ваша светлость.

- Покажите общую картину боя за столицу.

На огромном столе всплыла голограмма, города на ней практически не было, незатронутым остался только центр и небольшой район , где ещё не подорвали заряд. Картина выглядела удручающе.

- Каковы потери среди мирного населения?

- Не считая ополченцев около семи процентов.

- А если с учётом их?

- Более двенадцати и данные постоянно уточняются.

- Много. Очень много.

- Но если бы не мы, они бы все уже были бы с рабскими ошейниками. И погибших при таких зачистках, около тридцати процентов. Часть пленников просто умрут от забав наёмников. А невинность красивых женщин и девушек восстановят в мед капсулах, для хорошей цены на рабовладельческом рынке.

В это время произошёл ещё один взрыв и картина на столе поменялась, приобретя более правильную симметрию.

- По предварительным результатам, восемьдесят пять процентов вторгшихся сил противника уничтожены. Оставшихся сил, без поддержки извне, будет недостаточно для того что бы им, захватить и удержать планету.

Пока с идеей, что делать дальше, выступали собравшиеся офицеры, прибыли те самые спецназовцы, которые привели Кристиану.

Вид у девушки был тот ещё, одетая в потрепанный, легкий боевой скафандр, сильно облегавший её тело, без шлема, волосы растрепаны, всё лицо в пыли и сажи. В глазах затаился страх и отчаяние. Я уже собравшийся сказать, какую то гадость, посмотрел ей в глаза и не смог этого сделать. Показное безразличие которое я нацепил на себя все последние часы внезапно дало трещину. Я обратился к ближайшему помощнику, которого определили ко мне для мелких поручений.

- Проводите меня и принцессу в отдельный кабинет, нам необходимо о многом поговорить.

Пройдя в свободный кабинет, и отпустив провожатого ждать снаружи, я развернул одно из кресел стоявших у стола , на середину комнаты и усевшись в него, закинул ногу на ногу.

Принцесса при этом осталась стоять посреди комнаты.

- Вы не предложите даме сесть?

- Нет, я жду от вас объяснений.

- О чём?

- Обо всём и лучше с самого начала.

- Что с моим отцом?

- То человекоподобное существо, которое вы считаете своим отцом, не имеет право так называться. Вот я помню каким был мой отец, он никогда не ставил свои желания и свою жизнь, превыше жизни другого человека, и никогда бы не пошел на геноцид населения целой планеты, ради достижения власти или своих амбиций. И в его благородстве и честности я никогда не сомневался. А ваш так называемый отец, не имеет право считаться человеком, и называться отцом.

Тут она упала на колени и закрыв лицо руками зарыдала. Мне пришлось сделать неимоверное усилие, что бы не бросится её утешать.

- Итак я жду от вас подробного рассказа. То что вы ещё живы, это всего лишь моя слабость, по отношению к вам. И мне очень хочется разобраться с этой слабостью раз и навсегда. Поэтому у вас есть только один шанс, рассказать всё совершенно откровенно и не скрывать ничего от меня, даже самые потаенные мысли и желания. И если я заподозрю неискренность, то её участь будет незавидной.

Через две минуты после того как она успокоилась, она начала рассказ.

Как выяснилось у неё до двенадцати лет, была обычная жизнь избалованного аристократического ребенка. Отца она практически никогда не видела и в основном всё её детство проходило в окружении материнской любви, мать её очень любила и позволяла ей очень многое.