Наследие гностицизма. Том 1

    - Он сказал: "Образ, не имеющий подобия - это рациональность души", чтобы сказавший всё это смог понять. Он [...] или нет? Мы [...] ради меня. Но все [...], которые рассказали им [...], эти стали ныне природными тварями - даже Химера и Кербер и все остальные, которые упоминались. Все они изошли вниз и сбросили формы и образы. И все они стали одним образом. Сказано же было: "Работайте теперь!". Несомненно, это - один образ, ставший образом сложного зверя с множеством голов. Он и в самом деле несколько дней подобен образу дикого зверя. Затем он может отбросить первый образ. И все эти трудные и сложные формы эманируют из него с усилием, ведь они составлены ныне с высокомерием. А также все остальные, подобные им, ныне составлены посредством слова. Ибо сейчас это - один образ. Ибо образ льва - одно, а образ человека - другое. [...] один [...] есть [...][...] соединиться. И этот [...] ещё более сложен, [чем первый]. Второй же [мал].

    - Он был сформован.

    - Ныне же соедини их друг с другом и сделай их одним - ибо их трое - чтобы они росли вместе и все в едином образе вне образа человека, подобного тому, кто неспособен увидеть нечто внутри себя. но что же вовне? Только то, что он видит. Это же очевидно, что тварь его образ(а) внутри и что он(а) был(а) составлена в человеческом образе.

    - И я обратился к тому, кто сказал, что есть выгода для человека в творении несправедливости. Тот, кто творит несправедливость, воистину, не творит ни выгоды, ни пользы. Но вот что выгодно для него: чтобы он сбросил всякий образ злого зверя и топтал бы их всех вместе с образами льва. Но человек пребывает во слабости в этом отношении. И всё то, что он делает - слабо. В результате его и утащили в то место, где он тратит с ними время. [...]. И он [...] ему в [...]. Но он приводит к [...] вражде [...]. И распрями меж собой они пожирают друг друга. Да, всё это он говорил всякому, превозносящему несправедливое дело.

    -  Тогда не выгодно ли оно тому, кто говорит справедливо?

    -  Если же он делает всё это и говорит об этом, то внутри человека они держатся твёрдо. Потому особенно он старается позаботиться о них и питает их словно фермер, ежедневно питающий своё стадо. И дикие звери удерживают его (неодуш.) от роста.

[Перевод с коптского - А. Мома]

Рассуждение о восьмерке и девятке

52. ["О мой отец, ] вчера ты сообщил мне, что введешь мой ум в восьмое и после этого - в девятое.

Ты сказал: "Такова ступенчатость предания".

"О мой сын, действительно таков порядок. Обещание исходило из свойств человеческой природы.

Я сказал, когда давал обещание: "если ты удержишь в уме каждую из ступеней". Когда я получил Дух через силу, я направил на тебя энергию.

Воистину понимание принадлежит тебе.

Во мне же оно, словно беременная сила. Когда я зачал от фонтана, текущего ко мне, я родил."

"О мой отец, каждое твое слово ко мне благо. Но меня удивляют слова, которые ты сейчас сказал: "сила, которая во мне." Он сказал: "Я родил ее, как рождают детей." "Потому, о мой отец, у меня много братьев, если [ты] причислишь меня к отпрыскам."

"Хорошо, о мой сын, это благо причисляется через...

53. "О мой сын, необходимо для тебя узнать своих братьев и должным образом воздать им честь, ибо они произошли от того же отца. Я назвал каждое поколение. Я дал им имя, ибо они - отпрыски, как эти дети".

"О мой отец, есть ли у них [бытие]?

"О мой сын, они - духовные. Они - энергии, питающие души. Поэтому я говорю: они бессмертны".

"Слово твое истинно. Оно неоспоримо отныне, О мой отец, начни дискурс о восьмом и девятом и причисли меня к моим братьям".

"Будем молиться, о мой сын, Отцу Всего вместе с твоими братьями - моими сыновьями, чтобы он дал нам дух речи".

"Как они молятся, о мой отец, когда они в единении с поколениями? Я хотел бы последовать, о мой отец..."

54. "... не есть, также не ... но покоится ... и подобает [тебе] помнить последовательность, которая дается книжной мудростью. О мой сын, будь как в младенчестве. Так же, как дети, ты задаешь бессмысленные вопросы".

"О мой отец, понимание, которого я сейчас достиг, и прежнее знание, которое было дано мне в книгах - недостаточно для меня. Оно было во мне и раньше".

"О мой сын, если ты постигаешь истинность своих слов, ты найдешь своих братьев - моих сыновей, молящихся с тобой".

"О мой отец, я не постигаю ничего иного помимо красоты, познанной по книгам, того, что ты зовешь "красотой души".

"Наставление, которое приходит к тебе на каждой ступени, пусть станет твоим знанием, и ты будешь учить".

"Я познал, о мой отец, каждую из книг, но больше

55. ... "О мой сын [...] в восхвалениях [...] которые превосходят".

"О мой отец, от тебя я получу силу в словах, которые ты говоришь. Как было велено нам обоим, помолимся, о мой отец".

"О мой сын, подобает, чтобы мы всем нашим умом и всем нашим сердцем, и нашей душой молились Богу и просили о даре восьмого, чтобы он к нам пришел, и каждый взял из него, что ему подобает. Тебе надлежит познать, мне же - суметь вывести дискурс из фонтана, который течет ко мне".