Наследие и Наследники2: Поход (СИ)

Хорхе и Виллиам, прежде антагонисты, считая Дезидерия убеждёным еретиком и негодуя по этой причине - единодушно требовали казни министра на очистительном костре, привселюдно на площади.

Хитрый Великий инквизитор Корсо считал что следует провести полное расследование и раскрыть всю сеть еретиков в столице, а посему говорил что рано говорить о каре, пока необходимо продолжать следствие и выявление всех очагов заразы ереси.

Тибальд, глава ордена "Чёрного единорога", потерявший много своих рыцарей в недавней битве с "честными" именно по вине министра Дезидерия - желал Престолодержателю четвертования, и его поддерживал Избиратель маркграф Руггер. Жрецы и инквизиторы были за огненное наказание, воины - за петлю или топор.

--Я могу собственноручно его четвертовать! - громовым голосом провозглашал Тибальд, перед всеми собравшимися. - Вывести на площадь, как курёнка, и отрубив конечности одни за одними, своими руками повесить усечённую тушку на петле, для примера всем прочим чинушкам империи, которые позволяют себе лишнее. Будет отличным наглядным примером для них всех.

--Костёр, лишь его пламя очистит от скверны ереси и лицемерия, предательства и постоянных измен, это жирное тело "престолодержателя"! - не соглашался с Тибальдом Хорхе и отчаянно размахивая руками и брызжа слюной на всех кто стоял с ним рядом, продолжал. - Отдайте его трибуналу инквизиции и вы увидите поистине потрясающее зрелище: поучительное и завораживающее, о котором ещё долго будут помнить потомки!

Великий инквизитор Корсо вновь подтащил, буквально за шкирку, секретарей поверженного главного имперского министра, его агентов и художника Брейхеля - ближе к стоявшей толпе высокой имперской знати и потребовал что бы те, в очередной раз, напомнили собравшимся грандам и Избирателям, что именно им приказывал Дезидерий и каковы были их цели: подлые убийства участников на рыцарском турнире и провоцирование противостояний свит наследников, аресты штабов столичной инквизиции и захваты их архивов, попытки убийства кого из наследников, в схватках, под стенами столицы, во время короткого конфликта с Кельрикой, освобождение ересиарха Руфуса и всяческое ему содействие - для захвата "честными" как можно большего числа земель и городов, и создании у них полноценной армии, что сможет противостоять на равных имперской.

Тарасий и Рикульф остервенело всё это повторяли раз за разом, под негодующие вопли грандов и Избирателей. Анулон молчал и смотрел в пол, явно шокированный происходящим. Агенты министра, особенно Клотт - всячески старались переговорить Тарасия и Рикульфа, и доказать своё желание "раскаяться и быть полезными новой власти". Художник, мастер Брейхель, пьяно улыбался и говорил тихо, отчего его вскоре перестали допрашивать.

Знать и наследники приняли решение вечером провести Высокий суд особой юрисдикции и немедленно вынести вердикт по "престолодержателю": его следовало арестовать и лишить всех полномочий. В дальнейшем, дав время Великому инквизитору Корсо провести полноценное расследование и описать все преступления Дезидерия, возможно следовало устроить и публичную казнь, но особо торопиться с этим никто не желал.

Всех свидетелей, из числа людей министра, решено было оставить под арестом в императорском дворце, на попечении Магинария Имерия и его императорских гвардейцев.

Знать потихоньку начала расходиться, до вечернего заседания и задержанного министра Дезидерия, под конвоем из полусотни пеших гвардейцев, скоро перевели в тайную тюрьму при императорском дворце.

Минарды уже окончательно покинули все помещения дворцового комплекса и ничем не могли помочь своему бывшему господину.

Тем временем, взявшие отпуск или отпросившиеся по "делам", императорские гвардейцы, а также их знакомые из свит наследников, люди комтура Тибальда и маркграфа Руггера, и прочие к ним примкнувшие - объявили на улицах столицы об охоте за телохранителями ныне арестованного главного имперского министра, и весёлыми ватагами носились по городу, отлавливая группы минардов, что шли без спешки на свои квартиры за вещами, что бы позже собраться у городских стен и покинуть, ставший им внезапно опасным, полис.

Тут же затевались уличные драки, переходящие в форменные сражения: троих минардов буквально растерзал отряд в полсотни ромлеян, с которыми минарды ранее, до похода, особенно яростно ранее воевали.

Ромлеяни подвесили избитых и покалеченных в свалке минардов на столбах - и начали отрезать им уши и носы, рубить пальцы или срезать ломтями мясо, с трепыхающихся и орущих тел своих жертв.