Наследие Ирана

Религия Ахеменидов давно уже является предметом дискуссии, причем мнения исследователей и до сих пор остаются весьма разноречивыми. Выше мы уже затрагивали эту проблему. Данные вавилонских текстов, а также анализ действий Камбиза в Египте позволяют заключить, что и Кир, и Камбиз использовали религию в качестве политического оружия для укрепления своей власти. Вавилонские, египетские и иудейские божества почитались, по-видимому, обоими царями, и нет оснований утверждать, что политика Дария в этом отношении сильно отличалась от его предшественников. «Магофобия» вряд ли имела целью истребить всех магов: не более чем через 15 лет после восшествия Дария на престол мы находим в эламских табличках упоминания о магах, действовавших в Персеполе 13. Остается и до сих пор неясным, отличались ли верования магов в период до Дария от тех, которые разрешено было исповедовать после Дария. Предположение о существовании нескольких «сословий» магов — жрецов и чиновников — вполне вероятно, хотя и не доказано 14. Несомненно, что маги исполняли роль будущих кадиев (религиозные руководители, а также судьи и чиновники в мусульманском мире) и что в древнем Иране они могли разделяться на несколько групп. Среди них были, очевидно, последователи Зороастра, но и они могли петь те же гимны и теогонии (посвященные, возможно, происхождению всего сущего), что и их собратья в Восточном Иране. Страбон сообщает (XI, 532), что «все священные обряды персов почитаются мидийцами и армянами», а также, добавим мы, и другими народами.

Мы не будем останавливаться подробно на вопросах, связанных с культом Ахура Мазды,— во времена первых Ахеменидов не было еще канонической церкви с установившимися догмами, а проследить генезис и эволюцию верований, как известно, чрезвычайно трудно. В списке божеств, относящемся ко времени ассирийского царя Ашшурбанапала, упоминается имя Ассара Мазаш. Отождествление его с Ахура Маздой оспаривается 15, однако вряд ли есть основания полагать, что последний был изобретением Зороастра. Как и древнеперсидская клинопись, имя Ахура Мазды впервые широко представлено при Дарии, но из эламской версии Бехистунской надписи (IV, 62) следует, что Ахура Мазда был уже богом ариев. Над изображением Дария на рельефе парит символ Ахура Мазды, похожи» на символ бога Ашура в Ассирии. Более того, Дарий вполне определенно провозглашает себя поклоняющимся Ахура Мазде (Бехист., IV, 44). Уже в это время Ахура Мазда был, несомненно, отмечен среди прочих богов, он являлся «царем над всеми богами» и его было легко отождествить с Зевсом и верховными божествами других пантеонов. Дарий на равных правах с магами мог считаться последователем Зороастра, несмотря на различия в погребальных обрядах или в ритуалах жертвоприношения и даже поклонения богам, так что трудно сказать, кто из них был «более зороастрийцем». Обряды и ритуалы, которые позднее стали отличительными признаками «ортодоксального» зороастризма, оформились постепенно и связаны по своему происхождению с разными культами. Для рассматриваемого периода бессмысленно говорить о «подлинном зороаетрийце» в зависимости от того, употребляет ли он хаому или нет, или исходя из особенностей погребального обряда. Нам придется еще не раз возвращаться к религиозным проблемам, поскольку они имеют первостепенное значение для Ближнего Востока — обстоятельство, не всегда в достаточной мере учитываемое представителями светской исторической школы в наши дни. К сожалению, многое из того, что написано о религии Ахеменидов, не подкреплено никакими доказательствами 16.

Notes:

J. Сharpentier, Der Name Kambyses,— 211, Bd II, 1923, стр. 140— 152; К. Hoffmann, Vedische Namen, — «Worter und Sachen», Bd 21, 1940, стр. 146.

О дате начала царствования Камбиза и хронологии последующих событий см.: А. Роеbеl, The reign of Smerdis and others,— AJSL, vol. LVI, 1939, стр. 121—145; R. Parker, Persian and Egyptian chronology,— AJSL, 126 vol. LVIII, 1941, стр. 285—299.

О фрагментах арамейской версии Бехистунской надписи см.: A. Cowley, Aramaic papyri of the fifth century В. C., Oxford, 1923, стр. 248—271. До последнего времени считалось, что основным вариантом надписи был древнеперсндский, хотя в некоторых случаях эламская и арамейская версии ближе к аккадской. (Ср.: L. Т г й m р е 1 nr a n n, Zur Entstehungsgeschichte des Monumentes Dareios’I. von Bisutun and zur Datierung der Einfunrung der altpersischer Schrift,— АА, 1967, Ht 3, стр. 281—298; W. Hinz, Die Entsteh- ung der altpersischen Keilschrift,— AMI, N. F., Bd 1, 1968, стр. 95—98.].

Я следую в основном изданию и переводу Р. Кента (R. Кеnt, Old Persian, New Haven, 1950, стр. 117—120). Аккадская и эламская версии в данном случае не привлекаются.